Шрифт:
Афанасий Фет, Федор Тютчев, Яков Полонский – не знаю, как сейчас, а во временя моего обучения в школе на этих трех поэтов был отведен всего один урок литературы. А ведь это целая эпоха, для многих, увы, затерявшаяся между Золотым и Серебряным веками русской поэзии. Но она была. С блистательными романами, с балами, с чаепитиями на верандах, с романсами…
Да, с романсами. На стихи Татьяны нужно писать романсы. И я не удивлюсь если они уже написаны и пишутся снова. Ну, представьте, скажем, эти слова под гитарный перебор:
В волнах качается плеяда звёздИ серебрит луна прибрежную осоку,Под ветром клонится, шурша, рогоз,И где-то в темноте журчит протока.Романсы такие разные, и весь их спектр представлен в творчестве Татьяны. Вот, к примеру, отличный материал для жестокого романса:
О, Боже мой, какая боль!Мне Ваших ран не залечить.Господь для Вас мне дал любовь,А Вы с другой решили жить…А вот для цыганского – так и слышишь его со звоном кастаньет, притоптыванием и прихлопыванием:
Луна светила в башню замкаИ отражалась в зеркалах,И отражалась в них цыганкаВ цветастой юбке и шелках.Или вот еще:
В длинной юбке в тысячу оборок,С пёстрым поясом из яшмы и агата,В серьгах вычурных в оправе мельхиораИ в монисто в блеске от закатаДа что уж там – музыка, наряду с любовью и красотой, становится полноправной героиней лирики Татьяны. Музыка, несущая красоты, и музыка, воспевающая любовь:
Ах, как чудесно музыка лилась!Великий Моцарт – в старом графском замке!Где по стене там лестница виласьИ герб висел израильской чеканки.Ну, а где музыка – там и живопись. Татьяна иллюстрирует свои стихи живописными картинами различных художников. Она специально подчеркивает, что эти художники – из разных стран. Это такой лирико-живописный интернационал.
И нужно отдать должное качеству этого подбора. Во-первых, все картины предельно точно подходят к поэтическим строкам. Во-вторых, несмотря на то, что художники эти очень разные, эклектики не возникает. И наконец, в-третьих, в этой книге вы не найдете растиражированных, хрестоматийных картин, намозоливших глаза своими многочисленными репродукциями во многих журналах и иллюстрированных книгах. Да, тут есть «Женщина с кошкой» Огюста Ренуара, но при это есть и современные русские художники Владислав Нагорнов, Владимир Первунинский, Мария Ушакова, Елена Куканова. Неожиданный колорит придают прекрасные пейзажисты – украинский художник Олег Караваев белорусский художник Александр Былич. Колоритно смотрится английский художник Фредерик Джон Ллойд Стревенс со своим знаменитым «Женским портретом». Представлены Италия и Испания, Мексика и США…
Тонкий баланс между реализмом и импрессионизмом необычайно тонко подчеркивает традиционализм лирики Татьяны. Все это делает книгу не простым поэтическим сборником, а единым синтетическим произведением. Цельным.
Назовем его Венком Романсов.
Андрей Щербак-Жуков, поэт, прозаик, критик
Ах, как чудесно музыка лилась…
Ах, как чудесно музыка лилась!
Великий Моцарт – в старом графском замке!
Где по стене там лестница вилась,
И герб висел израильской чеканки.
И я сидела в кресле у огня,
Переливая в сердце эти звуки,
А Вы смотрели с грустью на меня
И нежно целовали мои руки.
Развился локон, шпильку потеряв,
Смущенно полз рукав с плеча украдкой,
И блики от каминного огня
Тела зацеловали наши сладко.
И падал на пол яшмовый браслет,
Белели кружева на тёмном кресле…
На замок лился тихо лунный свет,
Звучала музыка австрийской старой песни…
В один из тихих дней осенних, под дождём…
В один из тихих дней осенних, под дождём,
Искала тоненькую тропку для надежды,
Что мы с тобой ещё когда-нибудь найдем
Тот остров счастья, где любовь безбрежна.
Я размечталась снова о тебе, представь,
И вот душа моя взвилась, как птица,
Осенних листьев – россыпь, как янтарь,
Под крыльями моими морем золотится.
Ах, столько сил мне даровал полет!
И сколько свежести в осенних листьях!
Бежать за ветром по листве вперёд,
И чувств своих не прятать, не стыдиться.
Взъерошить под ногами ворох листьев,
Лицо подставить под хрустальный дождь,
Освободиться от печальных мыслей,
Что разлюбил, не думаешь, не ждешь!
…Осенний вечер тихий и прохладный
Ведёт к смиренью взбалмошный порыв.
И кружится листва легко и плавно,
Тропинку для надежды золотом накрыв.