Автор более двадцати рассказов.

Рассказ «Восьмой раунд с Робертом Тейлором» награждён специальным дипломом «Выбор» на Шестом Международном мультимедийном фестивале «Живое слово». 1-е место Международного конкурса «Литературная Вена» (Вена, 2011 год).

Специальный диплом Ассоциации русскоговорящих авторов в Австралии и Новой Зеландии. Рассказ напечатан в сборнике Международного фестиваля «Литературная Вена – 2011».

Киносценарий Джасура Исхакова по народному эпосу «Алпамыш» стал лауреатом Гран-при – приза председателя Азиатского комитета «Сказительского искусства» в Международном конкурсе сценариев по мотивам мифов, сказок и эпосов народов Центральной Азии и Республики Корея – 2012.

Сценарий художественного фильма «Приключения принца Шерзода» завоевал звание лауреата приза Министерства по делам культуры и спорта Республики Узбекистан Международного конкурса сценариев по мотивам мифов, сказок и эпосов народов Центральной Азии и Республики Корея – 2012.

Сотрудничает с журналами. Автор ряда песен. Работает в области социальной и коммерческой рекламы.

В 2017 году была издана книга рассказов «Сны о старом Ташкенте». В журнале «Звезда Востока» была опубликована повесть «Асик, или Сны о старом Ташкенте». В этом же году снял документальный фильм «Судьба, как эпоха» о выдающемся учёном Т. Н. Кары-Ниязове. В 2018 году в журнале «Дружба народов» напечатан рассказ «Леди Гамильтон», а также в сборнике «22 июня» два рассказа: «Гроссмейстер» и «Матрос с эсминца «Гремящий». В 2018 году документальный фильм «Под небом единым» завоевал 1-е место в конкурсе «Великое и любимое отечество», посвящённом 27-летию независимости Республики Узбекистан.

В 2015–17 годах по сценариям, написанным совместно с Мастурой Исхаковой, были сняты фильмы «Балли, Камалиддин!» («Вперед, Камалиддин!»), «Ота уй» («Отчий дом»). «Ота уй» признан лучшим фильмом 2017 года.

С 2014 года вместе с Мастурой Исхаковой ведет программу «Поговорим о кино» на радио «Классик FM». Записано уже более 100 программ.

Он всегда появляется неожиданно, впрочем, и исчезает так же непредсказуемо. Где он прятался сегодня? В сумке, наверное. Он ухитряется спрятаться где угодно, забиться в любое место, уместиться в любой дырке! Может сидеть под моей кепкой или в заднем кармане джинсов, в пыли под диваном или в салоне «Боинга», в кофре с кинокамерой или в бардачке моего жигулёнка.

– Волнуешься? – спросил он, когда я поднимался по ступенькам служебного входа в театр.

– Да нет, с чего ты взял? – стараясь говорить спокойно, ответил я.

– Да ладно врать-то! – Я хорошо знал эту интонацию: в ней одновременно были жалость и насмешка, ирония и сочувствие.

Хотя его не видно, я сразу определяю, что он рядом. Я его слышу. До чего ж противный у него голос. Хотя похож на мой. А те, с кем я беспечно болтаю или травлю бородатые анекдоты, и не догадываются, что у меня в это время есть ещё один собеседник, Асик. Я его ненавижу и одновременно люблю.

Откуда взялся? Потом расскажу, хотя знаю, что мой рассказ о нем будет запутанным и непонятным для закоренелых материалистов. Я редко кому рассказываю об Асике, а если и рассказываю, то обязательно появляются новые детали и нюансы. В таких случаях Асик строго говорит мне: «Фантазируй, но имей меру, как говорил Джавахарлал Неру!»

В уютной приемной главного режиссера миловидная девушка раскладывала на компьютере «Косынку». Она улыбнулась мне и сказала, что он сейчас придет. Только я успел сесть в мягкое кресло приёмной, как, сладко улыбаясь, вошёл главный режиссер.

– Старик, ну что же ты как неродной? Почему не проходишь?

И он широким жестом пригласил меня к себе в просторный кабинет.

Асик был тут как тут и с ходу стал шептать мне на ухо:

– Бойся, когда тебя встречают слишком радушно. Это первый признак преждевременного извинения и последующего отказа.

Маленький засранец! Неужели опять окажется прав?

В недавно отреставрированном здании бывшего «Дома знаний» теперь был театр с удобными кабинетами, гримерными, душевыми, но плохо приспособленной сценой, как жаловались актеры. Кабинет главного был обставлен богато и со вкусом.

– Да ладно тебе – «со вкусом»! Сейчас, если есть деньги, можно приобрести и вкус, и всё что угодно! – небрежно сказал Асик.

– Прошу тебя, заткнись!

Асик вздохнул и замолчал, недовольный.

Накануне я позвонил главному и сказал, что я в Ташкенте и хотел бы забрать пьесу. Краем глаза я увидел её, лежащую на полированной столешнице массивного стола среди других папок, книг и всякой всячины. Терпеть не могу визиты подобного рода. Не спросишь же вот так, с ходу: «Ну что, понравилось?» И поэтому, согласно особому этикету, выдуманному для таких случаев, начали трепаться обо всем, боясь задеть главное – пьесу, которую я занес месяца три назад, ещё зимой. Обговорили, покуривая, все сплетни театральной (и не только театральной) жизни, обсудили слишком дождливую весну, цены на Алайском базаре, которые растут как на дрожжах, отъезд кого-то и куда-то… Наконец, когда уже невозможно было более тянуть кота за хвост, он взял в руки мою пьесу, похлопал снисходительно по обложке.