М-м-да… а я и не в курсе относительно некоторых местных суеверий… Блин! Надеюсь, другие - столь же экзотические обычаи тут не в ходу?

Но закончить разговор нам не дали.

Распахнулись двери, и в палате появился главврач - подполковник Вашутин. Мощный и суровый дядька, чем-то сильно напоминавший пресловутого Карабаса-Барабаса - только безбородого. Вместе с ним появилась и первая девушка. А следом топало ещё человек пять в белых халатах - целый консилиум.

– Ага!
– зловеще хмыкает подполковник.
– Мы тут за его жизнь переживаем - а он с девицами заигрывает!

– Так…

– Всё - молчим!
– поднимает палец главврач.
– А ну-ка, больной, повернитесь…

И началось…

По итогам руко-ноговерчения и разглядывания меня с помощью всевозможной медтехники, Вашутин выносит приговор.

– Две недели постельного режима - без обсуждения! Ходить - только по коридору и в сопровождении… - он оглядывается на бывших шпалоукладчиц, - медперсонала! А потом посмотрим…

А вот про посетителей - он позабыл…

И первым же, кто буквально просочился сквозь стены и двери, оказался наш "молчи-молчи". Ну… ему, пожалуй, это просто по должности положено… так что я ничуть и не удивился.

Он только глянул на моих "медсестер" - и их словно ветром вынесло за дверь - поняли!

– Ну, что… - пододвигает он к себе столик на колёсиках (на нем обычно всякие лекарства раскладывают), - поговорим?

Он теперь приходит каждый день. Мы беседуем - именно так можно охарактеризовать наше общение. Надо отдать должное собеседнику - он ничуть на меня не давит, не досаждает назойливыми вопросами, да и вообще - ведёт себя очень аккуратно. Но память у мужика… это что-то!

А в остальное время я отдыхаю или прогуливаюсь по коридору. Иногда - так и по улице! Мои "медсёстры" - их почти полтора десятка, постоянно меняясь, сопровождают меня повсюду. Вот уж не подозревал, что в нашем клане столько миловидных девушек! Кстати, по их поводу ко мне уже подкатывался заместитель главврача. Мол, не буду ли я против того, чтобы оставить оных девиц в штате госпиталя?

Да я-то - с милой душой! А они? Их спросил кто-нибудь?

Как выяснилось - нет. Все девушки притопали сюда одномоментно, чем в своё время вызвали тут немалый переполох. Ибо подобных визитов здесь раньше никто не припоминал.

Но - явившийся вместе с ними Ма Той, всё подробно растолковал. Мол, девушки - добровольно вызвались помочь врачам. И готовы выполнять любую работу, лишь бы двое из них постоянно находились в моей палате, неотлучно наблюдая за мной.

Против этого главврач особо не возражал. Но впервые увидев одну из них в моей постели - побагровел! И чуть не наорал на бедную девчонку. Но выяснив некие особенности клановых правил, ещё долго ворчал по этому поводу. Правда, однажды обмолвился в том плане, что наличие женщины под боком выздоровлению отнюдь не способствует - скорее уж, наоборот…

А вот теперь - девчонок хотят оставить при госпитале. Они тут уже вполне освоились, помогают нашим врачам. И впитывают знания как губка!

Как оказалось, для того, чтобы женщины клана работали бы где-то на стороне, требуется моё личное разрешение - как главы клана! Вот же, блин… нет, надо и тут что-то менять!

Для начала - требую вызвать сюда Гона.

– Вот что, Гон… Как себя чувствует твоя сестра? И её ребёнок?

– Всё в порядке, командир! Мальчик растёт, Ге быстро восстанавливает силы и уже готова выходить на работу.

– Так… Отставить работу! У неё есть важное дело - она растит первого ребёнка в клане! Ты ведь ей помогаешь?

– Да, командир!

– И как получается совмещать это со службой?

Парень вздыхает - тяжело…

Но тотчас же поправляется - ему помогают и другие женщины!

– Если бы не Ни Ту - то я бы просто с ног валился! А она - успевает повсюду!

В следующий свой визит он приводит с собою и эту женщину.

А вот с ней мы проговорили долго, я даже на обед опоздал.

Ей двадцать семь лет - приличный возраст по понятиям хорнов. Попала на шахты четыре года назад, родила, как и все. Но ребёнок не выжил - тут это было обычным делом. Новых детей у неё теперь быть не может, вот она и привязалась всем сердцем к малышу Ге. Он чем-то напомнил ей своего потерянного сына.

– Я вижу, что твоё сердце болит за всех девушек, Ни Ту… Хотела бы ты им как-то помочь?

– Но как, мой господин?

– Ну, об этом я уже подумал…

Услышав моё решение, Ма Той некоторое время пребывает в обалдении.