Говорили не только о прошлом, но и о настоящем, когда радость от встречи немного поутихла.

– Я думала, ты ненавидишь отличников, – не удержалась от замечания Вероника.

Алина опустила взгляд.

– Знаешь… – она пару мгновений помолчала. – Хотя нет, не так. Давай прямо, я была неправа. Я считала, что вам всё достаётся легко, хотя сама… эх, – она махнула рукой.

– Вот так трагично заканчиваются все извинения, – хихикнула Вероника.

– Да прекрати ты! – вспыхнула Алина и взглянула на собеседницу, отчего Вероника только шире заулыбалась. – Я тут пытаюсь правильные слова подобрать, а она…

– А она пытается шутить, – Вероника сжала плечо подруги. – Всё в порядке. Мне кажется, я даже немного понимаю тебя… хотя никогда не носила короткие юбки, да и на свидании была всего два раза.

– Ты только скажи, мигом это исправим!

Хохот грянул вновь.

Засыпали там же, прижавшись друг к другу. Часы показывали 6:01, в комнате было холодно, под одеялом – тепло и уютно. Вероника уже задремала, и даже, кажется, увидела какой-то сон – совершенно обычный – но в этот миг её толкнула Алина.

– Не спи, замёрзнешь, – пробормотала она, нащупала руки Вероники под одеялом, потянула на себя и заставила подняться. – Я не шучу, за окном почти ноль. Заболеем же…

– Ага, – машинально отозвалась Вероника.

Она потёрла глаза, закрыла лицо ладонями. Вставать не хотелось.

– Что тебе снилось-то? – усмехнулась Алина. – Ты там что-то говорила про Адена…

Сонливость испарилась, как будто её и не было. А сон-то был не совсем обычный, неожиданно вспомнила Вероника. В нём Аден не остановился. Потому что Алина не вернулась…

– Кажется, он и снился, – пробормотала Вероника.

– Ой-ой, кажется, наша отличница влюбилась, – констатировала Алина. Тихо хихикнула. – А он уже знает?

– Нет, и… – Вероника ощутила, как жаром вспыхнули её щёки. Она подскочила на месте. – И никто не должен знать! То есть, я не влюбилась, просто иногда я что-то чувствую… и ему об этом знать необязательно!

Алина села на свою постель, пожала плечами. Взяла в руки подушку.

– А он как-то может узнать? Ты же не собираешься говорить ему?

– Чувственная связь, нас Санни связала, – отозвалась Вероника. Бездумно провела рукой по волосам, взлохматила их. – Так и узнает, я не умею скрывать свои чувства.

– Могу развязать, если надо, – небрежно сказала Алина.

Вероника замерла. Оглянулась на неё.

– Можешь? Правда?

– Ну, это же связь, – Алина кивнула. – Значит, могу.

Вероника подскочила к ней, устроилась рядом. Попыталась изобразить умоляющий взгляд. Алина расхохоталась, бросила в неё подушкой.

– Тоже мне, Кот в сапогах! Сейчас, погоди, мне кое-что нужно…

Пока Алина отходила к своей сумке, искала что-то внутри, Вероника попыталась обратиться к Адену через телепатию. Позвала несколько раз, он не откликался; тогда она коротко сообщила, что разрывает чувственную связь, и снова не дождалась ответа. Ну и ладно. Так даже проще.

В этом было что-то волшебное. В том, как глаза Алины светились серебристым светом, как подруга нащупала невидимую нить в воздухе и поддела её ножом. И в том, как теперь ощущалась свобода – теперь можно не бояться, что Аден догадается. И едва Алина закончила, Вероника подалась вперёд и крепко её обняла.

– Как бы там ни было, я рада, что ты вернулась, – тихо сказала она.

– А как я рада! – еле слышно отозвалась Алина. – Ты даже не представляешь…

«Вернулась Алина, у меня появился отец. Со мной всё в порядке, мама, такой поддержки я ещё никогда не получала. Кажется, всё налаживается, и мне уже не так страшно. Кажется, я готова даже сама спуститься, потому что знаю, что это правильно…»

– Это бесполезно, – Вероника с силой пнула лист папоротника, и тот возмущённо закачался. – От меня там не будет никакого толка. Я буду обузой, и…

– Это всё временно, – терпеливо повторил Деланей. Вероника наизусть знала все его присказки, и была готова поспорить, что может говорить с ним в один голос, слово в слово. – Как только мы разберёмся, что мешает тебе овладеть Даром, ты…

– Да я уже миллион раз это слышала, – вспыхнула Вероника. – Не делай вид, что не понимаешь, что мешает!

Деланей глубоко вздохнул, выдохнул. Снова заговорил, и в его голосе проскользнул плохо скрываемый гнев.

– Да, я уже слышал. Ты ненавидишь свой Дар, и я понимаю, почему. Наставление героям, и тут я ещё подлил масла в огонь с рассказом о Джине…