Следующие полчаса прошли в сосредоточенном разглядывании разнообразных драгоценностей. Омели на каждую предложенную вещь лишь брезгливо кривила губы и рассматривала браслеты, старательно делая вид, что они ей совершенно неинтересны и она держит в руках изысканные украшения, делая великое одолжение хозяину. Я молча стояла рядом, не желая портить игру фрейлине. Пусть потешится напоследок. Кто знает, где она окажется после сегодняшнего похода в подземелье?..

В результате долгого выбора, Омели купила себе браслет, выторговав почти половину стоимости. Я же мелочиться не стала, а ещё и накинула хозяину за облюбованную безделушку сверх цены. Деньги у меня есть, так зачем давать подданным повод упрекать себя в скупердяйстве?

Ювелир благодарно взглянул на меня из-под своих кустистых бровей и даже высказал пожелание благополучия в дорогу, удостоив при этом мою спутницу неприязненным поклоном. Омели это очень не понравилось, но при мне своё недовольство она не рискнула высказать.

– Ника, а ты уверена, что всё пройдёт по плану?

– Ещё бы. Эти безмозглые курицы спят и видят, как бы на моё место забраться. И уж представившейся возможностью не преминут воспользоваться, несмотря ни на страх, ни на остатки мозгов.

– Ладно, я согласен на твой план. Кого ещё привлечём?

– Думаю, что нужно начальника охраны в дело пристроить, он всё-таки заинтересованное лицо, да и свидетель нам нужен такой, которому поверят без колебаний.

– Разумная мысль. Ещё я хотел уточнить насчёт иллюзии. Как ты хочешь выглядеть?

– Как самая старая и мерзкая ведьма. Обязательно с бородавками по всему лицу.

– Хорошо, будет тебе нужная гадость.

– Тогда я пойду к начальнику охраны, сообщу ему о намечающемся действе.

– Ника, поосторожнее. Не раскрой себя.

– Да я вообще ничего говорить не буду. Просто предупрежу, что услышала разговор фрейлин о каком-то таинственном свидании в подземельях, а дальше уж пусть он сам думает.

– То есть господин Хансен потом будет за каждым шагом данных фрейлин следить?

– Да. А уж сколько у него будет счастья, когда они зелья выпьют – словами не передать.

– Я почему-то ни капли в этом не сомневаюсь.

– Тогда до вечера?

– Я зайду за тобой.

Лекса я предупредила, что сегодня с отцом задержусь. От меня только отмахнулись. Братцы так с бумажками наковырялись, что все мысли были только об отдыхе. Гардинор собирался провести вечер в компании артефактора, что тоже было мне на руку. Задуманное дело лишних свидетелей не требовало.

– Готова? – лорд Соверленг пытливо вглядывался в моё лицо.

– Ещё бы! Когда это ведьма от развлечения отказывалась?

– Тогда я начинаю?

– Да, а то времени у нас немного. Надо ещё и антураж создать, - я потрясла своей сумкой, из которой торчала пушистая голова Перси.

Мы прошли по тайному переходу к выбранной комнате. Отец оглядел помещение и хмыкнул: камера была очень негостеприимная. Сюда давно никто не заглядывал, поэтому даже солома превратилась в гнилую труху. Меня это нисколько не беспокоило. Ночевать здесь я не собиралась, а потерпеть ради дела можно и не только полчаса, в которые и планировалось провернуть наше дело. Герцог поколдовал над камерой, отчего она приняла ещё более мрачный вид. Стены покрылись плесенью, запах тоже стоял соответствующий.

– Ника, а с цепями не перебор?

– Самый раз. Иначе могут не поверить.

– Тебе виднее. Ладно, давай свои руки, - на мои запястья надели железные браслеты, которые соединялись с тяжёлой цепью, вбитой в стену, затем настала очередь ног, а уж напоследок отец нацепил на меня и ошейник. Теперь мерзкая ведьма была накрепко прикована к каменной перегородке, не имея возможности сделать даже пару лишних шагов.

– Ну как? Удобно? – хмыкнул герцог.

– Хотите попробовать?

– Ну уж нет, - лорд Соверленг поёжился, я лишь фыркнула.

Дверь закрылась, оставив меня наедине с моим пушистым помощником.

– Перси, голос у тебя подходящий, но трагизма нужно будет добавить, - предупредила я кота.

– Ма-а-ву-у?- изобразил кот, а я рассмеялась.

– Пойдёт. Только с интонацией другой, чтобы казалось, что ты готов в любой момент броситься.

Перси согласно муркнул и свернулся клубком у моих ног.

Герцог прислонился к стене с внешней стороны, изображая грозного стражника. Мы даже не поленились за алебардой слугу послать, чтобы всё было достоверно.