— Себе ее накинь! — воскликнула женщина. — Ненавижу тебя!

— С чего это вдруг? — наигранно удивился тот.

— Это ты во всем виноват! — эльфийка приподнялась, шлёпнув ладонью по животу: — Ты довел меня до этого состояния…

— Совершенно естественного для каждой здоровой женщины. Ведь так? — мужчина в упор посмотрел на альфара. Тот от волнения не знал, куда деваться — ведь он невольно стал свидетелем ссоры благородных господ. А такое слугам не прощают. — Да или нет? Это положение — естественное или…

— О, да! — закивал ветеринар. — Самое естественное и желательное для всех породистых…э-э… прошу прощения…я хотел сказать…

— Породистая ты моя кобылка, — издевательским тоном пропел мужчина, в то время как женщину трясло от гнева. — А если серьезно, то с нею всё в порядке?

— Да, — ветеринар ещё раз дотронулся до живота эльфийки, попытался приподнять сорочку, чтобы осмотреть внимательнее, но был остановлен её решительным жестом. — Насколько могу судить… Это первая беременность?

— Да!

— И, надеюсь, последняя, — с чувством высказалась будущая мать. — Ненавижу это состояние! Ненавижу тебя! Ненавижу всех мужчин… Я стала толстая и уродливая… — в ее голосе прорвались слезы.

— Помилуйте, госпожа, — осмелел альфар, — но ваша внешность не претерпела существенных изменений. Вы довольно изящно выглядите… Животик небольшой, но аккуратный… Ребенок живой и, — он опять дотронулся до чрева, — активный…

— Мальчик? — деловым тоном осведомился мужчина.

— А?

— Вы можете определить пол ребёнка?

— А…э-э… нет. Будь это кобыла, я бы попросил провести её туда-сюда и по походке и положению живота мог бы предсказать с некоторой долей вероятности, но…

— Пройдёмся? — мужчина тут же галантным жестом предложил женщине руку.

— Я тебе не кобыла! — взвилась та, шлёпнув его по запястью. — Хватит! Пусть он убирается!

— Нет, сначала пусть скажет, нет ли какой опасности для здоровья, — жёстким тоном возразил мужчина. — Ты забываешь, моя милая, что это — мой ребенок! И я хочу получить гарантии того, что хотя бы в этом отношении ему не грозит опасность… Леди вчера ночью потеряла сознание и упала. Весь день она провела в постели. И я хочу знать…

— Понятно, — кивнул альфар. — Но, чтоб сказать что-то определённое, я должен…ну… вы понимаете… осмотреть её… вообще!

— Вот еще! — фыркнула женщина. — Ни за что!

— Нет, милая моя, вы это сделаете! — прошипел мужчина, бросаясь к постели и придавливая женщину к подушке. — Начинай осмотр, — прикрикнул он на альфара. — Я подержу эту кобылку. А если будет брыкаться, мы её стреножим!

Женщина тихо заплакала от стыда и унижения. Допустить, чтобы к ней прикасались руки… даже не другого эльфа, а какого-то альфара… низшего существа? Какой позор! Её чуть не затошнило от отвращения. Живот напрягся, как каменный. Мелькнула короткая резкая вспышка боли…

— Ну? — мужчина выпрямился, отпуская женщину.

— Прошу меня простить, но… — альфар смущался и волновался ещё больше, чем в начале, — но опасность существует… Чтобы доносить младенца до срока, госпоже придётся соблюдать меры предосторожности. Поменьше двигаться, поменьше волноваться, никаких нагрузок. Неплохо бы поговорить с Видящей, чтобы она сварила кое-какие настои для расслабления матки и остановки кровотечения…

— Крово… — женщина приподнялась и увидела, что пальцы альфара в крови. — О, Покровители, что это? Это кровь? Я умру! Я умираю!

— Глупости! — отрезал мужчина.

— Мне страшно! — она откинулась на подушки и разрыдалась. — Я умру! И виноват в этом будешь ты! Ненавижу тебя!

— Да сколько угодно! — взорвался и мужчина. — Ненавидь, проклинай — мне всё равно! Но доносить ты должна!..

— Вы должны быть предельно осторожны, милорд, — произнес ветеринар. — Существует опасность преждевременных родов. Если вовремя не принять меры предосторожности, вы можете потерять младенца, а то и его мать…

Женщина разрыдалась в голос.

— Мы подумаем над этим, — пробормотал мужчина. — Но не сейчас. Сейчас я доставлю тебя обратно!

С этими словами он накинул ветеринару на голову мешок, как в прошлый раз, и повел его прочь.

Альфар следовал за высоким лордом послушно. Он до последнего не подозревал дурного, и даже когда что-то — шнурок, веревка — сдавило ему шею, не сразу почувствовал неладное. Лишь когда стало не хватать воздуха, он забился, пытаясь освободиться, но петля сдавливала его всё туже и туже, а воздуха оставалось всё меньше и меньше…