Какое–то мгновение они изумленно смотрели друг другу в глаза.

Потом Надежда выпустила клинок из рук и сражённый её воин рухнул, будто подкошенный.

И тут чьи-то руки со спины мягко легли ей на плечи:

– Спокойно. Это я. Держи руки внизу, ладно?

Руки Сандара, горячие и сильные, успокаивали и согревали, но, в то же время, лишали возможности шевелиться.

– Всё в порядке, – заверила он. – Всё кончено. Ты в безопасности. Когда я отпущу тебя, постарайся не разбрасываться молниями, хорошо?

Надежда кивнула.

– Что случилось? – спросила она. – Кто эти люди, что напали на нас?

– Гораздо интереснее другое. Ты ведь говорила, что не владеешь магией? И вдруг – гром и молния?

– В том-то и дело, что вдруг, – Надежда устало и посмотрела на свои руки, которые прежде никогда ничего подобного не делали. – В моём мире нет магии, нет королей, нет чародеек. А в вашем я сама для себя незнакомка.

– Сандар! Антрида! – позвала Инара взволнованным голосом. – Идите скорее сюда. Сурэй ранен!

Разговор о новообретённых способностях пришлось отложить на потом. В любом случае Сандар вряд ли бы смог чем-нибудь помочь. В магии он, похоже, разбирался мало.

Надежда умела правильно расставлять приоритеты – сейчас было важным оказать помощь Сурэю. Травмы – это как раз по её части.

Но стоило лишь взглянуть на раненного, Надежду взяла оторопь:

– Они зубами его рвали, что ли?!

Возможности диагностики при визуальном осмотре невелики, но даже они давали отрицательный прогноз.

В области печени находилась обширная колото–рваная рана. В области ключицы разорвана не только кожа, но мышцы разворочены так, что кости просвечивают. Даже при наличии антибиотиков такие травмы считались трудно совместимыми с жизнью. Здесь же вторичного инфицирования избежать не удастся при любом раскладе.

Парень обречен.

Прочитав по лицу Надежды её мысли, Инара схватила её за руку.

Ладошка у магички была маленькая, но хваткая и крепкая, а глаза воинственно сверкали даже в полумраке.

–Ты говорила, что ты целитель! Так исцели его!

– Я – врач. Я могу вылечить, а не сотворить чудо.

Надежда осторожно высвободилась от судорожно вцепившейся в неё руки.

– К сожалению, в данных обстоятельствах вряд ли чем можно помочь. Сожалею.

– Сожалеешь?..

В голосе Инары слышались изумление и гнев.

– Ты просто сожалеешь?! То есть, ничего больше ты делать не планируешь? Вообще – ничего?!

– Я ничего не могу сделать бел лекарств и инструментов.

– И поэтому ты дашь Сурэю умереть? Не пошевелив для него даже пальцем?

– Если я пошевелю всеми пальцами на руках и на ногах – это не поможет.

– Ты могла бы попытаться, – поддержал Инару Сандар.

Удерживая Надежду за руки, он удерживал её ладони над открытыми кровоточащими ранами. Его руки, лежавшие сверху, согревали, вселяя уверенность в том, что всё будет хорошо. Всё получится.

– Ты – Чародейка. Твоя Сила словно крылья. Все, что тебе нужно – просто научиться летать.

– Ты же не думаешь, что я смогу заставить раны затянуться одной лишь силой мысли?

– А что если можешь? Просто попробуй. Постарайся увидеть свет.

Надежда послушно смежила воспаленные веки.

Промелькнул отголосок раздражения: чем они тут занимаются? Парня нужно хотя бы перевязать! Теряются драгоценные секунды.

На ум шли наивные сериалы, в которых пациент усилием воли преодолевал любой недуг, вплоть до онкологии или перелома позвоночника. Он поднимался и шел легкой походкой навстречу счастливым родственникам…

– Увидеть Свет, – повторила Надежда как заклинание, подавляя тяжёлый вздох.

«Увидеть Свет»? Это как? Перестав бояться? Перестав думать о том, что в любое мгновение на них снова могут напасть? Не вспоминать чёрную фигуру с лицом сумасшедшего клоуна? Забыть о чавкающих в темноте звуках? О том, как ползли по земле за Рикой, утратившей душу, длинные чёрные косы?

***

Вспыхнуло освещение над операционным столом.

Рядом фигура в белом, чистая и стерильная, холодая и сосредоточенная.