Блондинка криво улыбается, явно пытаясь сдержать стук зубов. Вышла в одной полупрозрачной легкой блузке и нарочно выпятила грудь вперед. Посмотреть там есть на что, конечно.

— Давай еще как-нибудь увидимся? — предлагает девушка. По взгляду видно, что она вообще без комплексов, знает, чего хочет и, уверен, успела придумать, в какой позе даст себя поиметь в наш первый раз. Не будь со мной ребенка, это случилось бы уже сегодня, по ее мнению.

— Зачем? — Это не глупый вопрос, хоть она явно так думает, потому что удивленно приподнимает брови. Я хочу, чтобы она сама сказала, чего хочет. Секса на раз? Не мой случай. Увы, уже четыре года, как не мой. А предлагать себя на роль постоянной подруги… Ну, как-то, даже если я откопаю весь свой недобитый оптимизм и включу дохлого романтика на максимум, эта девочка точно не из тех, кому можно доверить ребенка.

Но и это не главное.

Потому что я запросто могу организовать с ней просто одну ночь, оторваться — и свалить.

Дело в том, что я чувствую себя… не свободным.

— Зачем мужчины знакомятся с женщинами и проводят время в их компании? — Она явно считает себя очень умной, «втолковывая» непонятливому мужчине очевидные вещи.

— Не мой вариант, — улыбаюсь в ответ. Нужно быть вежливым. На знакомство с Андреем-циником эта девочка наговорить не успела.

Она пожимает плечами и не выглядит обиженной. Идет ко мне, продолжая держать руки в задних карманах джин, и ее грудь прет вперед, как долбаный Крейсер Аврора. Упирается в меня, но я делаю шаг назад. Девочка пожимает плечами, протягивает руку и выразительно требует что-то пальцами.

— Меня Катя зовут.

— Я помню. — Хотя нет, ни хрена я не запомнил, как ее зовут, и с большой долей вероятности завтра утром с трудом вспомню ее лицо. — Так ты дашь телефон?

Есть кое-что, чего эта красивая ухоженная девочка не может знать, хоть наверняка считает себя гуру по части разгадывания загадочных мужских душ.

Когда-то давно, лет до двадцати, я был высоким, худым, стеснительным парнем. И такие вот принцессы даже не плевали в мою сторону, потому что укладывались под качков-мажоров или под мужиков далеко за сорок, которые дарили им билет в красивую жизнь. А я просто смотрел, слушал и мотал на ус.

Я знаю, сколько стоит эта Барби с витрины. Но платить не хочу. Просто тупо не интересно.

— Хорошего вечера, Барби, — почти от всей души желаю я, и, пока иду обратно к машине, чувствую поток непонимания в спину.

Дома быстро готовлю ужин, купаю Сову, сушу ей волосы, и как всегда это превращается в мини-эпизод к сериалу «Изгоняющий дьявола». Я обещаю, что на этот раз мое терпение точно лопнуло и завтра же отвезу ее в парикмахерскую, где ей сделают прическу «как у папы». Соня показывает язык, дуется и убегает к себе, а я начинаю мысленный отсчет. На цифре тридцать мой Тасманский дьявол высовывает нос и потихоньку идет ко мне, усаживаясь рядом и со вздохом обречения вручая ее любимую Tangle Teezer с рисунком «Хелло Китти».

В итоге, отправляю ее спасть с десятком завязанных косичек: иначе утром просто не расчешу.

Пока Сова перед сном устраивает спать весь свой игрушечный плюшевый мир, иду на кухню, валюсь на диванчик и все-таки набираю Эльфенку. Помню, что она на каком-то празднике, но писать ей просто не хочется. Настроение услышать ее голос: пару обычных фраз, даже если они будут сказаны второпях. Настроение сказать ей: «Может быть, ты приедешь на следующие выходные?»

Но вместо голоса моей выдумщицы меня «торжественно» встречает низкий мужской «высер»:

— Привет, Андрюха. Кто ты, блядь, такой и какого хрена звонишь моей девочке в субботу вечером?

Эммм… чё?

Глава семнадцатая: Андрей

Все-таки хорошо, что в свое время я научился разговаривать с такими убогими, как мой пока еще незнакомый собеседник на том конце связи. В том, что он именно убогий, даже не сомневаюсь: ни один нормальный мужик не станет пороть такую чушь в чужой телефон, да еще и человеку, которого не знает.

Приходится быстро соображать.

— Привет, Алень[1], — намеренно выделяю именно первую букву «А» в этом слове. Даже «алени» понимают значение этого слова. — С кем «имею удовольствие» разговаривать?

Пауза. Достаточно долгая, чтобы я понял: этого придурка я без труда нокаутирую одними только словами. И еще кое-что: на заднем фоне хорошо слышу очень взволнованный и почему-то охрипший голос Эльфенки: «Отдай мой телефон!»

Хммм… Так, Андрей, соображай, пока «алень» раздувает ноздри и бьет копытом, думая, что уж следующий раунд точно будет за ним, а сейчас он просто благородно, по-аленьи, разрешил оппоненту выиграть.

В наше время только дурак оставляет телефон хотя бы без элементарной защиты. Минимум — пин-код, максимум — отпечаток пальца. Моя маленькая не дура, а еще очень ответственно и ревностно относится к своей личной жизни — ни одной личной фотографии нигде. Она точно не оставит такую важную часть своей жизни, как телефон, без надежного замка. Но каким-то образом убогий ответил на мой звонок. И Эльфенка сейчас совсем рядом, и не похоже, чтобы в восторге от происходящего.

Значит, телефон у нее просто… забрали. Кажется, именно в тот момент, когда позвонил я. Отсюда и обращение по имени: оно было на экране.

— Какого хрена ты ей звонишь? Ты кто такой, а?!

Блин, ну скучно же.

— Ты уже спрашивал. — Я издаю печальный вздох, хоть внутри меня порядочно потряхивает, но в большей степени оттого, что в голосе Эльфенки была паника и… слезы. — Давай, попробуй еще раз. Понимаю, что извилины нужно напрягать, а это требует усилий, и для Аленя тяжело одновременно играть мускулами и думать, но ты постарайся. Хотя бы имя назови, а то ведь так и буду называть аленем.