— Харе трындеть, Аркадий, — прервал лекцию Максим, — что ты там говорил о необходимости рассказать другим о своих талантах?

— Точно, — ничуть не смущённый Аркадий Валерьевич блеснул очками, — заговорился, хе-хе! Так-с… начну с себя. Школа художественная за плечами, занимался лёгкой атлетикой и вольной борьбой. Служил в ВДВ — под непосредственным командованием Грачёва, к слову.

В привычной уже манере Валерьевич перескочил с темы и пару минут рассказывал, каким хорошим командиром тот был, и что Грачёв сделал для армии много хорошего.

— После армейки что? — Прервал Максим оратора.

— На инженера-строителя отучился, комсоргом курса был, кстати. Стройотряды, мда… руками работать умею, если что. Самбо долго занимался, первый разряд получил, по вольной тоже первый. Потом перестройка и все дела…

— …в администрацию пристроился — пятнадцать лет отработал, юридический заодно окончил. Потом бизнес свой открыл…

— …два сына, разведён, дети взрослые давно. Языки… английский вполне приличной, от немецкого только обрывки школьных знаний.

— У меня попроще, — хмыкнул Максим, — спорт школа. До сборной не дотянул и в спорт роту не попал, зато попал на Вторую Чеченскую. Вернулся, не умею ни хера, зато кулаки большие и убиваю легко…

— … годик так покрутился и влетел в мусарню. Ну и чё, сел. Там за ум и взялся — читать начал, учиться вообще, с людьми разговаривать и договариваться.

— … смешанными единоборствами пытался, вовремя соскочил — понял, что бабки там делают не столько спортсмены, сколько букмекеры всякие да промоутеры.

— … женат, дочке восьмой месяц.

Договорив про семью, Максим замолк.

— У меня проще, — чуточку смущенно пожимаю плечами и всем видом показываю, что впечатлён биографией столь бывалых людей, — В школе дзюдо и боксом, ну да об этом говорил уже. Иняз, немецкий отлично, английский неплохо. Руками… матушка одно время таскала за собой по всяким курсам — то кулинарией занимался, то горшки лепил. Всего по чуть-чуть нахватался, но ничего толком не умею, хотя и учусь быстро благодаря такой базе…

— … В Европе ориентируюсь неплохо… ориентировался. Автостоп, путешествия на халяву, студенческие и молодёжные организации.

— Ну хоть что-то, — показательно вздохнул Аркадий Валерьевич.

Несколько дней выходил на охоту, пока не получил нансеновские паспорта.

— Учтите, господа, всё это ерунда — филькина грамота, — предупреждаю компаньонов, вручая документы, — любая проверка вмиг раскусит, что если вы и русские, то очень уж подозрительные.

— Хоть что-то, — бормочет одну из любимых присказок Валерьевич.

— Сколько мы тебе должны? — Максим не пытается замять финансовый вопрос. Чуточку мнусь и называю цену.

— Однако! У твоего дедушки часы что, платиновые?

— Золотые. Были, — отвечаю чуточку суховато.

— Ладно, братка, — смеётся бандит, — живы будем, не помрём! Выкупим ещё часы твоего деда.

Тема заработка вставала всё острей. Брать на содержании других попаданцев не тянет, да и объяснять, что зарабатываю ремеслом карманника. Нет и желания объяснять, откуда при кристальной официальной биографии такие навыки… нет им веры.

По большому счёту, не бросаю коллег только потому, что в глубине подсознания сидит мыслишка, что если мы попали втроём, то и держаться в дальнейшем нужно втроём… Мыслишка это потихонечку уходит в прошлое, как и психологический комфорт от современников рядышком. Современники-то они современники… но какие-то неправильные, нет ощущения родни, единомышленников или хотя бы близких людей. Так… земляки, причём земляки неприятные.

Мы всё так же ютимся в заведении Мацевича, и основная проблема заключается в легализации — нансеновские паспорта это так, от случайного полицейского. После этого, пожалуй, отойду от компаньонов — дальше сами, своими силами.

Незнание компаньонами немецкого и отсутствие нормальных документов делает невозможным устройство на более-менее приличную работу, которой не хватает самим немцам. Вакансий вообще немного, в стране сильная безработица.

И боевитые профсоюзы. Закрыв вакансию иностранцем, работодатель сильно рискует. Дозволяется нанимать не-немцев исключительно на неквалифицированную, тяжёлую или вредную работу. Обойти запрет можно, но для этого претендент на должность обязан иметь безупречную репутацию в глазах властей — это как минимум. Не наш случай.