И теперь оставалось лишь ждать, получится ли забеременеть. И тогда у меня появится такая же крошка, как и у Линды. Грустно улыбнувшись, я перевела взгляд на сестру, которая настороженно следила за мной.

Подмигнув ей, я вновь присела, больше не обращая внимания на мужчин. Взяла Линду за руку, тихо спросила:

— Страшно было?

Хотелось пообщаться с ней тет-а-тет, а для этого нужно завести такой разговор, от которого мужчины сбегут.

— Да, немного страшно, — поддержала беседу сестра, выразительно кивнув на Вика, добавила: — особенно ему.

— Да ты что? — наигранно удивилась я и перевела взгляд на папашу, который достаточно резко приказал мне и Энди:

— Оставьте нас троих. Я же могу спокойно побыть со своей семьёй?

Я понимающе улыбнулась ему и встала, склонилась над Линдой, желая её поцеловать в щеку, но она чуть отстранилась и тихо спросила:

— Что у тебя произошло? Кто обидел?

Как я не разревелась, ума не приложу, но сумела выдавить из себя очередную улыбку и поспешила успокоить сестру:

— Всё хорошо. Потом поговорим. Пусть Викрам успокоится.

Поцеловав Линду, я покинула палату, за мной вышел Энди. Я чувствовала затылком его взгляд, но продолжала идти к лифтам, приказывая себе не оглядываться.

Нажала кнопку вызова и стала ждать, когда откроются дверцы, притопывая носком туфли. Мысленно молила, что бы это поскорее произошло, так как слышала, что ши Трона стоял неподалеку, чувствовала его присутствие и боялась, что он позовёт меня.

— Энди, дорогой! — вдруг раздался чей-то красивый сильный голос.

Кого кричали, и ежу было понятно, и я не сдержалась, обернулась, желая увидеть соперницу. Хотя какая я теперь соперница? Я никто для него и была никем.

Энди стоял от меня на расстоянии трёх метров возле одного из коридоров, откуда к нему выпорхнула та пациента, которую я застала в его кабинете.

Она обвила Энди руками за шею и прильнула, страстно его целуя, словно после долгой разлуки. Ши Трона пытался отстраниться, косясь на меня, а я стояла и умирала. Медленно, но верно. Боль пронзила сердце, и холод стал сковывать моё тело. А девушка словно не замечала, что Энди пытается её отцепить от себя. Она демонстрировала мне свои права на своего мужчину.

Натали

Я судорожно вздохнула, за спиной открылись дверцы лифта и стали выходить люди. Я мешала им, но не могла сдвинуться с места, всё смотрела сквозь пелену слёз на устроенное для меня представление, не отводя взгляда от покрасневшего Энди.

Вдруг большая горячая ладонь закрыла мне глаза, я смогла сомкнуть веки и сглотнуть душивший меня ком рыданий. Я устало облокотилась на грудь своему телохранителю, приходя в себя.

— Не смей показывать ему или кому-то другому свои слёзы, — зловеще зашептал Жибор, а я, как сумасшедшая, развеселилась. — Только я могу их видеть. Только я.

— Да пошёл ты, знаешь куда? — беззлобно ответила ему, мечтая оказаться в надёжных и крепких объятиях этого собственника.

Раз вернулся, значит, не всё потеряно, значит, у меня есть ещё время окончательно излечиться от своей любви к Энди.

— Знаю, — ответил в тон мне Жибор, легко поднимая на руки и внося в лифт. Я положила голову ему на плечо, обхватила за шею. Открыть глаза мне даже не приходило в голову. Как и разговаривать не хотелось. Просто молчать и чувствовать себя в безопасности ото всех.

Всё же что-то есть неправильное в наших с Жибором отношениях, если это, конечно, можно назвать отношениями. Слишком всё быстро завертелось, и я запуталась в своих чувствах.

— Кто ещё видел тебя зарёванную? — сухо спросил меня телохранитель, а я пожала плечами.

— Какая теперь разница. Я столько раз ревела в своей жизни, всех и не упомнишь, кто видел меня такой.

— Я про сейчас, — тихо уточнил альбинос.

Странный он какой-то, и вопросы у него странные.

— Не знаю. Я ничего не видела, — ответила ему и уткнулась в его шею.

От Жибора пахло моим гелем, тем, которым я раньше пользовалась, до Энди. Значит, опять принимал душ у меня, а я не захотела смывать его запах со своего тела.

— Ты поела? — задал следующий вопрос мой надсмотрщик, вызывая во мне истерический приступ смеха.

Я открыла глаза и стала рассказывать:

— Ты не поверишь, но даже не поняла, ела или нет. Как узнала, что Линда родила, всё, что ты приготовил, к ней снесла в палату. Её там зелёной кашей травят.

— Всё снесла? — переспросил Жибор, а я кивнула.