Шли она долго, по крайней мере девочке так показалось. Наконец впереди появилась развилка дорог.

— Пирка, иди прямо и через пару дней выйдешь к Лисбургу. Как ты устроишь там свою жизнь — не знаю. Можешь пойти в приют, а можешь прибиться к кому-то, меня это особо не волнует. Но, не смей возвращаться. После всего что ты сделала, двери моего дома для тебя закрыты. Шварди положила в сумку для тебя немного еды, так что этого хватит, чтобы добраться до города.

Не попрощавшись, он быстро развернулся и пошел прочь, оставив девочку одну. Пирка несколько минут глядела в спину дяде, а затем, тяжело вздохнув двинулась в указанном направлении.

«Я никому не нужна». — С грустью подумала девочка.

Пирка прошла еще какое-то время, но все же усталость взяла свое, да и девочку скрючивало от голода. Усевшись на невысокий пенек, расположившийся у дороги, девочка с нетерпением открыла котомку. Какого же было ее удивление, когда внутри обнаружилось лишь тряпье, под грудой которого она нашла свою изрезанную куклу. В гневе девочка выкинула котомку. Прижав обрывки куклы к груди, она застыла, глядя в одну точку и вспоминая те дни, когда жила с родителями.

— Извини, я не помешаю? — раздался рядом незнакомый голос.

Девочка вздрогнула, подняла взгляд и только сейчас заметила, что небо посветлело. Рядом с ней застыл высокий худощавый, седовласый мужчина в белой робе подвязанной простой веревкой.

— Нет. — мотнув головой ответила девочка.

Мужчина быстро набрал хвороста, развел костер. Огонь с треском стал пожирать все еще сырые ветки, густой белый дым поднялся в воздух.

— Натан, — внезапно представился мужчина. — Меня зовут отец Натан, а как тебя?

— Пирка, — нехотя произнесла девочка.

— Какое звучное имя. И так Пирка. Что ты делаешь здесь одна. Все-таки детишкам не стоит ночевать посреди дороги одним.

— Меня выгнали из дома.

— А, вот как. Какие нехорошие родители.

— Они мне не родители. Мои родители погибли от рук бандитов. Дядя и его жена приютили меня, а теперь вот выгнали за то, что я бесполезна и не нужна им. Я никому не нужна.

Мужчина несколько удивленно посмотрел на девочку, заметив, что она неестественно худа.

— Не правда. Ты нужна Ярхвье.

— Ярхвье? — удивленно переспросила она.

— О, ты не знаешь? Это всевышний, Бог света и жизни. Величайший среди Богов. Он любит тебя и приглядывает за тобой.

— Это не правда. Если бы он приглядывал и любил бы меня, то мои родители не погибли.

На губах мужчины появилась добрая улыбка. Он достал кусок хлеба, протянул девочке.

— Бери, это бесплатно.

Все еще не веря свои глазам, Пирка осторожно взяла хлеб, сглотнула слюну и подняла взор на священника.

— Ты просто неправильно все интерпретируешь. Ярхвье и правда любит тебя, иначе ты погибла бы вместе с родителями. А потом ты погибла бы, но тут появился дядя и забрал к себе. А сейчас, когда ты вновь осталась без крова Ярхвье привел меня к тебе.

Девочка робко откусила хлеба, торопливо сжевала и проглотила. Наконец, спустя два дня ее желудок наполнился хоть чем-то кроме воды.

— Значит… есть еще кто-то, кто любит меня? — спросила она, шмыгнула носом, чувствуя как по щечкам потекли слезы. — Значит, я все еще кому-то нужна?

Горячая ладонь накрыла голову девочки, нежно потрепала волосы.

— Да, пойдем со мной, я отведу тебя в наш орден. Помни. Ярхвье любит тебя.

«Ярхвье любит тебя»…

Элантира поднырнула под удар Пирки. Из-за кровопотери, отравления и общей усталости ее движения настолько замедлились, что принцесса демонов смогла пробиться сквозь защиту. Кинжал зло блеснула, кровь брызнула на лицо Элантиры. Ноги Пирки подкосились, и девушка упала на пол, из перерезанного горла стала выплескиваться кровь.

«Я думала, что Ярхвье любит меня. Что есть в мире кто-то, кому я по-настоящему нужна».

— Ты так жалкая паладин. И что это за воин Ярхвье, который настолько боится смерти, что плачет? — раздался откуда-то сверху голос принцессы демонов.

Пирка скосила глаза, но перед взором все расплывается, то ли из-за действия яда, то ли из-за слез обиды и отчаянья. Губы девушки дрогнули, она слабо улыбнулась, хотела что-то произнести, но из-за перерезанной трахеи ничего не получилось. Поэтому она просто закрыла глаза и приготовилась к смерти.