Сам прыжок прошел как обычно. Сначала наступила темнота, подступила легкая тошнота и снова появился свет.

– Командор, – сообщил мне Брык, – мы в нужном месте, в двух миллионах километрах от гравитационных возмущений. Держим курс на аномалии.

Я облегченно выдохнул, добрались. Видимо, раньше мы были в одном или двух прыжках от сектора, что уже было большой удачей.

– Брык, как нырнем, держите курс на Инферно. Это ближайшая планета к звезде, если ты помнишь.

– Конечно, помню, командор, могли бы не напоминать. Детка, – обратился он к Муране, – курс на гравитационные возмущения.

– А все же хорошо, командор, обладать телом, шевелить руками, говорить, – это он уже обратился ко мне. – Почему Вы раньше не дали мне тело?

– Потому, что это запрещено, Брык. И еще. Введи себе и Муране программу главного закона робототехники. – Не вредить человеку.

– Есть ввести программу «Не вредить человеку». – Он на время перестал отвечать на мои вопросы.

Несмотря на то, что мы почти добрались до нужного места, у меня внутри скребли кошки. Я не мог до конца поверить, что после всех перипетий, борьбы за свободу на корабле, противостояния с сумасшедшим андроидом, который видел в людях угрозу своему существованию, у меня наконец получилось вернуться. Я не верил в свою удачу. Напряжение, охватившее меня, росло с каждым часом, который приближал нас к заветным воротам в сектор. Я поймал себя на мысли что отождествляю этот мир со своим домом. Я свыкся сним, сроднился, не смотря на то, что он считал меня чужим, и мне очень хотелось туда вернуться. И вот это сильнейшее желание вернуться, во что бы то ни стало, съедало меня. Я ходил по складу как заведенный. Десять шагов вперед, взгляд в дыру вентиляции и десять шагов обратно, до вырванной двери, висящей боком у входа, на одной петле.

– Прошли гравиворонку! – радостно, по-человечески сообщил Брык. – Мы в секторе. Держим курс на Инферно.

Но вместо облегчения во мне еще больше нарастало напряжение. Я метался по складу, как пойманный тигр в клетке. Я гнал от себя страх и сомнения, - быть в шаге от заветной цели и… не добраться до нее, это вымораживало меня больше всего. А вдруг… А вдруг... Что-то помешает в последний момент?

– До Инферно три часа лету, – сообщил Брык, – но системы корабля работают на пределе. Кроме того, топливо на исходе. Отсюда мы уже не вернемся… Пошли отказы систем… – я услышал странное шипение и снова голос Брыка, – продолжаем идти прежним курсом. Отказ систем жизнеобеспечения на нижнем техническом уровне. Командор перебирайтесь в жилой сектор, здесь есть хотя бы дублирующие системы. Этот «сапог» может не дотянуть в целости и сохранности до планеты.

Брык на сленге всех космолетчиков, назвал эсминец сапогом, из-за его старости. Малый устаревший корабль называли башмак или стоптанный башмак, а корабль класса эсминец и выше: сапогом. Кроме того, он озвучил проблемы, которые возникли на корабле в связи с его преклонным возрастом и неполноценным обслуживанием.

– Генри, – позвал я помощника, – пошли наверх, здесь может отказать система жизнеобеспечения.

Первым встал и направился на выход. Мы поднялись по лестнице на жилой уровень, и я пошел в сторону каюткомпании. А где еще можно было нормально переждать полет? Там были кожаные диваны, на которых удобно было сидеть, еда и питье. А главное экран, на котором видна была вся главная рубка управления кораблем. Он был включен всегда. Не знаю почему Мурана его не отключила. Да и кто может проникнуть в логику поступков свихнувшегося андроида? Я точно не собирался.

Мы просидели еще два часа. Ничего ужасного не происходило, и я начал успокаиваться. Брык иногда комментировал свои действия, но системы продолжали работать в нормальном режиме. Ко мне подступила дремота, это уходило напряжение, в котором я пребывал последние пять часов. Я провалился в сон. Видел себя на планете, а по небосводу ко мне спиной, шла красивая девушка

– Так это же Шиза! – разглядывая ее фигурку, понял я. Мое сердце радостно забилось, и я закричал что было силы. – Шиза!

Девушка оглянулась, в удивлении открыла рот и вдруг вместо слов она закричала тревожной сиреной. Оглушительный крик ударил по барабанным перепонкам, я отпрянул в испуге и повалился на землю. Девушка исчезла. А вместо нее я увидел ноги. Ноги, обутые в крепкие ботинки летного состава корабля.

– Хозяин, что с вами? – Надо мной склонилось встревоженное лицо Генри. В помещении каюткомпании продолжал звучать сигнал тревоги. Вместо ответа я поднялся с его помощью и сам спросил, – что случилось, Генри, почему орет тревога?

– Из-за планеты вынырнул корабль, сэр. Они направили нам сигнал остановиться, Брык не стал отвечать и увеличил скорость… Чтобы уйти за планету...

– И… – поторопил я его.

– И нас атаковали. Корабль готовится к обороне.

– Что за корабль, известно?

– Да, корабль идентифицирован… – он немного замялся. – Это крейсер ССО «Стерегущий» с которого мы удрали.

– Твою дивизию! Чем они нас атаковали? А-а, ты не заешь, – отмахнулся я. – Брык, чем нас атаковали?

– Большие противокорабельные ракеты, командор. Через пять минут нас уничтожат. Мы не сможем отразить ракетную атаку.

Неожиданно ко мне вернулась способность хладнокровно мыслить. Это было прежнее состояние уверенности в своих силах. Я не думал, я действовал. Выскочил из кают компании и опрометью бросился на ЦПУ кораблем в главную рубку. О том, что там находился враждебно настроенный андроид, я не думал. Не до того было.

Влетев в рубку, я громко приказал.

– Брык, уменьшить силу компенсаторов на пятьдесят процентов!

Это давало возможность кораблю совершать более резкие маневры, но могло привести к его разрушению, я не представлял какой запас прочности у этого «сапога».

– Принято, – прозвучал ответ, – сила компенсаторов уменьшена на пятьдесят процентов.

Я уже был в капитанском кресле и вовремя. Огромная сила придавила меня к сидению. Мелком увидел, как упал бегущий за мной Генри, но не стал отвлекаться.