Родители не знали,

Во что и как играли,

А то бы отодрали,

Как сидоровых коз.

Они добра хотели,

Взахлеб нам в уши пели

И про благие цели

Несли апофеоз.

Все это было, было…

Облезлая кобыла

Татарина возила.

Кричал: "Шары-бары".

А пацаны и бабки

Несли старье и тряпки

В обмен на куклы, тапки,

Воздушные шары.

Рос город, мы взрослели,

По скверам песни пели,

Нарочито хамели,

Влюблялись иногда.

В подъездах вермут пили,

В кино толпой ходили,

И просто так не били

По морде никогда.

Йошкар-Ола – не Ницца:

Зима здесь дольше длится.

Чегой-то мне не спится,

Пойду слегка пройдусь…

Снежок ложится талый

На новые кварталы,

А в переулках старых

На крышах дремлет грусть.

Друзья мои былые,

Ребята шебутные,

Мы были как родные,

Но время развело.

Колючим ветром в поле

Шальна земная доля,

И только в Божьей воле

Подняться на крыло.

Взлететь веселой птицей,

Увидеть Рим и Ниццу,

Четырежды родиться

И трижды умереть.

Любя Отчизну свято,

Помочь ей стать богатой,

Не заболеть простатой

И не ломать комедь.

Не ждет Париж и Прага,

Ласкает взгляд Кокшага.

Унылый доходяга

Маячит на мосту.

Родной марийский город,

Ты будешь вечно молод,.

А я тобою полон

И отойду к кусту.

Из деревянной школы – в светлое будущее

Йошкар-Ола начала 60-х – тихий провинциальный городишко, утопавший в зелени. Маленькая столица маленькой Марийской Автономной Советской Социалистической Республики. Весной и осенью без сапог по городу пройти было невозможно, на дорогах, даже близко к центру, зарываясь в грязь, буксовали автомашины: новые "газики" и исчезающие уже "полуторки" с фанерными кабинами. Мелькали видавшие виды "эмки", и изредка роскошные "Победы" привлекали внимание окружающих. Вдоль проезжей части для пешеходов были настланы деревянные тротуары, ходить по которым нужно было с опаской, чтобы не споткнуться о приподнявшуюся доску, вылезший гвоздь и не провалиться в образовавшуюся по недосмотру плотников или ретивых пешеходов глубокую щель.