— Это не имеет значения, — рассудил он, набирая его номер. — Люди из разных слоев общества. Что между ними может быть общего или остаться? Она здесь, он там. И если вопрос в расстоянии столь важен и остается актуальным сейчас, это кому-то нужно.

Его размышления прервал настойчивый голос Грэга.

— Что ты нашел?

— Я нашел ее.

— И? — его интонация немного изменилась.

— Она переехала, сменила трудовую деятельность, на днях выходит замуж. Ждут ребенка.

В трубке повисло гробовое молчание, длившееся от силы несколько секунд.

— Как она?

— Выглядит прекрасно, но судя по документам, сменила имя.

— И фамилию, как я полагаю. — Заметил севшим голосом Грэг.

— Нет, фамилию мужа не взяла, имя сменила.

— Алевтины больше нет. — Подвел он черту и повременил, прежде чем задать вопрос. — Кто есть?

Макс назвал полные имя, фамилию и отчество девушки, которую с трудом нашел спустя десять дней после инцидента.

— Аполлинария? — Грэг промолчал и затем тихо продолжил, — прекрасный выбор, ей подходит. И замужем.

Далее он как бы между делом поинтересовался. — Макс, Элиза связывалась с тобой?

— Да. Интересовалась результатом моей поездки.

— И какой результат?

— Я никого не нашел. Больше вопросов не было.

— И не будет. — Ответил Грэг. — Я рад за нее.

Но голос его говорил об обратном. Даже смешок не развеял сомнений второго абонента, и по спине Макса пополз холодок. Он еще раз посмотрел на пару. Девушка изо всех сил старалась быть счастливой, а парень — небезразличным.

— Поэтому у меня к тебе маленькая просьба.

Грэга он знал давно. Они познакомились еще до появления этого человека в Киеве, а затем в Лондоне, где он обосновался и жил и Элиза их познакомила. Точно зная, что следующая его просьба будет неприятна Солнцу. Он все же ответил. — Слушаю.

— Отправь сорок один черный тюльпан молодоженам в день бракосочетания. — Еще один смешок дополнил его слова, окрасив негативом. — Лучше всего в ЗАГС без визиток и карточек, она поймет от кого. На этом закончим…

— Макс, когда возвращаешься?

— Через четыре дня…

— Ау, — с третьего раза мой голос прорвался сквозь его воспоминания, руками ущипнула сквозь куртку. — Очнитесь, сударь, отреагируйте.

Он выплыл из неприятных грез и лоб МЧ разгладился.

— Смелая, думал, не решишься.

— Много думаешь, дорогой мой.

— Я тоже так считаю, дорогая.

Тепло, доверие и то чувство необходимости, что он подарил поцелуем, захватило меня настолько, что я в легком опьянении согласилась дождаться его через неделю и отправиться в Лондон на какое-то важное мероприятие.

Странная улыбка мамы поутру весь следующий день не давала покоя. И хуже всего то, что опьянение не прошло ни в понедельник, ни даже во вторник. Среда отличилась неожиданной встречей. Во второй половине дня глаза чесались от компьютера, а руки стремились порвать только что распечатанные листы. И все благодаря Бестужевой и новой выдумке ее ученого Ухарева.

Закончив внесение поправок, я мысленно сосчитала до десяти и вызвала Алику по телефону. Секретарь отозвалась бодрым голосом.

— Алика, что с назначенной встречей?

— Госпожа Радваньски уже здесь. Ожидает в приемной.

Я посмотрела на часы. Дама не соизволила задержаться, примчавшись на десять минут раньше. Приятно иметь дело с такими людьми. Жаль, что вначале она помотала море нервов, и чуть было не довела до очередного срыва моего помощника.

— Я буду свободна через пять минут, проведешь ее ко мне.

Отпущенное время на восстановление сил пролетело мгновенно. Ко мне постучались, и в проеме обрисовалась Алика, а за ней дама, одетая в брючный костюм пепельного цвета, который дополняла шляпка неординарного решения. Такие одевают на сафари. Хищников здесь нет, значит — охотится на мужчин. Кольцо, блеснувшее на правой руке гостьи, опровергло первую догадку.

Обручальное, констатировала я и подумала, что оно ничего не значит.

— Добрый день. — Поприветствовала я.

— Добрый день. — Прозвучало в ответ.

— Алика, пришли Анатолия с чертежами.

Секретарь кивнула в знак согласия, все еще косясь на госпожу Радваньски, затем скрылась в приемной.

Дама чопорно и медленно прошла к моему столу, заняла кресло для посетителей и жеманно опустила дорогой клатч из кожи на свои колени. Приняв хладнокровную и вызывающую позу, медленно вздохнула и только после этого соизволила поднять на меня глаза.