— Мне казалось, мы особо условились, что ты не будешь никому говорить о нашей встрече, — с сарказмом проговорила женщина за рулем.

— Прости, но я не смогла не сказать Адель, — без особого сожаления извинилась Стефа.

— Но она очень старалась, — виновато улыбнулась Адель.

— Адель значит, ну ладно, — сказала женщина, не понятно какие выводы сделав для себя. — А я Регина Олкиндер, — представилась она с некоторым пафосом.

Выехав из города, около получаса они ехали по шоссе, потом свернули на боковую дорогу и уже минут через пять подъехали к вроде бы большому, но совершенно неосвещенному дому. Свет горел только на крыльце, и то при близком рассмотрении оказалось, что это вышедший им навстречу человек с фонарем.

— Это Буч, — представила мужчину Регина, когда они все вместе прошли в дом.

Он прошел дальше и включил несколько ламп. Не так уж светло от них стало, зато они дали возможность оглядеться вокруг. Они стояли в просторном зале, который некогда должно быть представлял собой шикарное зрелище. Деревянные панели, паркет, широкая парадная лестница на второй этаж. Но мебель, картины и большая люстра под потолком были укрыты от пыли. Видимо в доме постоянно никто не жил или некому было за всем этим ухаживать.

— Этот дом принадлежит моей семье, правда сейчас от нее уже ничего не осталось, — бесцветным тоном сказала Регина. — Сама я живу в городе, а здесь остается только Буч.

Буч стоял в сторонке с какой-то неопределенной полуулыбкой на лице. Он был полностью седым, но стариком не выглядел. Не смотря на сутулую осанку и мешковатую одежду не по размеру, он казался подтянутым и довольно сильным.

— А что произошло? — не удержалась Адель. — С твоей семьей? Это как-то связано с оборотнями?

— Ну, да-а, — протянула Регина. — Каких-то тринадцать лет назад оборотни практически правили этим городом. Большая часть бизнеса принадлежала им, городской совет находился в их руках, полиция им подчинялась, люди боялись. Фактически здесь пытались ужиться две стаи. Первая — это семья Олкиндеров, к которой принадлежала и я. Мы были родственниками в обычном человеческом понимании, и не все из нас были оборотнями, например я. Вторая стая пришла откуда-то с юга. Эти долго кочевали, присоединяя к себе все новых и новых членов.

— И что же произошло?

— Моя стая была уничтожена почти полностью, вторая стая тоже многих потеряла. И все в течение часа, даже меньше. Все, кто выжил, бежали из города в ту же ночь.

— Их убили истоковцы?

— Нет, самое интересное, что в то время между Истоком и оборотнями действовал своеобразный договор. И хотя оборотни в основном творили что хотели, но, по крайней мере, они не убивали людей. И они не могли обращать новичков без соблюдения множества условий. Так что если оборотень не нарушал договор, истоковцы его не трогали.

— Значит, даже если Исток узнает обо мне, они не тронут меня? — уточнила Стефа. — В смысле, конечно, если я никого не убью.

— Я бы не стала сейчас надеяться на этот договор, — жестко ответила Регина. — Он заключался со старейшинами оборотней, а теперь они все мертвы. — При этих словах женщина внимательно посмотрела на Адель. Адель же в этот момент боролась с желанием зевнуть. Ей нестерпимо хотелось спать, даже несмотря на то, что предмет разговора был ей очень интересен. К сожалению, на паузу его поставить было никак нельзя. — К тому же условия обращения все равно не были соблюдены, — продолжила Регина, — ты ведь даже не помнишь, как это произошло, и кто это сделал. А значит, не можешь даже сказать, что была согласна на инициацию. А это один из ключевых моментов.

— Почитать бы этот договор, — заинтересовалась Стефа.

— Этот договор — уже история, — отрезала Регина.

— Так кто же убил всех оборотней? — нетерпеливо воскликнула Адель.

Регина невесело усмехнулась.

— Мой дядя, — сказала она. — Бенедикт Олкиндер.

— А он был оборотнем?

— Да, он был. Не самым опытным и не самым сильным. Так что никто не может сказать, как ему удалось справиться со старейшинами.

— Но хотя бы почему он это сделал?

Регина засмеялась.

— Да мы все задаемся этим вопросом! Все, кто остался жив. Даже люди из Истока очень хотели бы это знать.

— Неужели даже предположений нет никаких?

— Ну, видимо, что-то свело его с ума. Он пришел на общее празднование в саду этого самого дома и убил всех, кто там был. А потом нанес визит второй стае и убил всех, кого смог догнать.

— А сам?

— Предполагают, что он ушел в лабиринт.

— Что это? — встрепенулась Адель, услышав знакомое слово.

— Это особое сакральное для всех оборотней место в лесу. Никто толком не знает, что оно собой представляет. Но оно связано с легендой об оборотнях. Когда оборотень в ночь полнолуния кусает человека, то он отрывает часть его души. Благодаря этому куску он в дальнейшем может управлять укушенным. Но на месте оторванного куска образуется пустота. Живущие в лесу злые духи рыщут в поисках таких поврежденных душ и подселяются на это освободившееся место. И тогда человек становится оборотнем, одержимым. Иногда места оказывается слишком много, и в душу подселяется не один дух, они дерутся друг с другом и сводят его с ума. Тогда оборотень идет в лабиринт, чтобы найти, чем заполнить пустоту и выгнать духов.