Убедившись, что ничего не забыл, он накрывает мою руку своей и легонько сжимает ее, чтобы подчеркнуть серьезность своих слов.

— Пусть горе смягчит тебя, не превращая в камень. Пусть боль в твоем сердце сделает тебя мудрее, собери все свои страдания и сделай их своей силой. Не важно, что бросает тебе жизнь, ты все еще здесь, и все еще можешь извлечь урок. Гордись этим, гордись тем, кто ты есть, а если не можешь, то гордись тем, кем ты можешь стать. Поверь мне, — говорит он, встает и перекидывает лямку рюкзака через плечо, встряхивая бутылку в руке, чтобы придать своим словам особое значение. — Ты не захочешь закончить как я, поэтому иди домой к своей семье и люби их так сильно, насколько это возможно. Потому что любви никогда не бывает слишком много.

А потом он уходит. Ковыляет в парк, который простирается перед нами зеленым морем, пока не исчезает из моего виду.

Я никогда не говорил ему, что скорблю.

Думаю, мне и не нужно было; они висят на моей шее неоновой вывеской — яркой и кричащей, и которую невозможно пройти мимо: «Этот человек потерял жену. Пожалейте его».

Размышляю над его словами, а солнце начинает медленно садиться. Прохожие стараются обходить скамейку, на которой я неподвижно сижу, предпочитая пройти дальше по дорожке к другой лавочке и притвориться, что меня не существует.

«Ты не захочешь закончить как я, поэтому иди домой к своей семье и люби их так сильно, насколько это возможно».

Встаю. Мои покрытые волдырями ступни отвергают какое-либо движение, но я поворачиваюсь, чтобы идти назад.

Назад к своей семье.

Назад к тому мужчине, которым, я хочу, надеюсь и молюсь, что стану.

Прости меня, Лора.

Я исправлюсь.

И заставлю тебя гордиться мной.

Обещаю.

Глава 4

Джош

Через восемь дней после того, как почти сошел с ума, я возвращаюсь в парк.

Счастливый Артур сидит в своей детской коляске и оживленно машет своими пухлыми ручками и ножками всему, что видит и слышит вокруг себя. Айви весело прыгает рядом с ним, бормоча ему об утках и качелях, и сборе цветов для бабули. А рядом со мной идет Айзек. Разве это не то, что он делал почти весь прошлый год —шел рядом со мной? Поддерживал меня, не позволяя упасть?

Айз тихонько кашляет, привлекая мое внимание, и я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на брата, наблюдая, как он не отрывает взгляда от моих детей. Он всегда рядом, ждет, когда будет нужен им.

— Ты ведь уезжаешь.

Это утверждение, не вопрос.

Я слышал о новом фильме Джейка и о предложении, которое тот сделал Айзу, и мой младший брат никак не может позволить себе отказаться от этой возможности, особенно потому, что с тех пор, как умерла Лора, дни, когда он работал, можно пересчитать по пальцам.

— Не уеду, если я тебе еще нужен, — просто предлагает Айзек.

Он останавливает взгляд на Айви, когда та наклоняется и предлагает Артуру кусочек хлеба из сумки, который принесла, чтобы покормить уток.

— Тебе нужно поехать, — заявляю я слишком резко, слова срываются с языка быстрее, чем могу остановить себя.

— Это просто работа, Джош. Она не важнее, чем вы, ребята, — отвечает он спокойно, позволяя моему недружелюбному высказыванию отскочить от него и уплыть на волнах теплого бриза.

Я делаю еще несколько шагов и останавливаюсь. Айзек и Айви оба в замешательстве смотрят на меня.

— Ты больше не нужен нам, Айз. Тебе пора уехать.

— А куда едет дядя Айз? — тут же спрашивает Айви, и я молча начинаю проклинать себя за то, что ляпнул это перед ней.

— В парк с моей малышкой Айви и Арти, — отвечает брат без запинки, быстро успокаивая ее. Озабоченность покидает красивое личико дочери, и она с легкостью соглашается со словами своего дяди, снова обращая внимание на маленького брата.

Отворачиваюсь от Айзека, стыд за мои неблагодарные слова вскипает у меня в груди, вызывая неприятное ощущение, и я продолжаю идти. Но он не сдается, следует за мной, и заставляет меня выслушать его:

— Как я могу уехать, если тебе сейчас нелегко, Джош? Да, за последнюю неделю ты стал справляться с детьми гораздо лучше, но все равно продолжаешь просто существовать, каждый день ожидая, что она вернется.

Я чувствую его взгляд на своем лице, когда он добавляет с сочувствием:

— Знаю, ты не думаешь, что она вернется, но ты живешь в иллюзии, все еще ожидая, что это случится, все еще надеясь, что это сон, и ты проснешься. Тебе нужно жить дальше, Джош, ради всех вас. Я могу помочь тебе в этом или, по крайней мере, быть рядом тогда, когда ты будешь не в состоянии.