— Нэнс…, — я ловлю отражение ее глаз в зеркале, — я не нашла артефакт на стеллаже…

— Я не брала, мисси, — она трясет головой так, что взлетают сережки. — Я не брала…

— Но ты знаешь, кто брал?

Нэнс пятится, как будто пытаясь сбежать. Глупая.

— Нэнс, если я сейчас не получу ответов, у меня больше нет личной служанки. Мне не нужны рядом люди, которым нельзя доверять.

Губа аларийки задрожали, щеки покраснели, нос побелел, и слезы крупным горохом покатились по щекам, пятная платье.

— Пожалуйста, Нэнс, — я использовала свой самый мягкий тон, — оправдай мое доверие. Я поверю всему, если ты объяснишь мне.

Ради того, что было. Ради тех лет, что ты была рядом. В прошлой жизни ты умерла за меня…умерла, чтобы предать в этой? Чушь. Псакова чушь.

— Объясни мне, Нэнс.

— Это не я, мисси, это не я, мисси…, — она упала на колени, комкая передник.

— Тогда кто? Кто, Нэнс.

Темные глаза были совсем близко, так, что я видела свое отражение, в банном халате с распущенными волосами. Эмпатия внутри колыхнулась, и дар распахнул двери во внутреннее пространство, закружив в водовороте чужих мыслей мыслей и ощущений. С каждым разом эмпатия работает все быстрее и быстрее — это последнее о чем я подумала, прежде чем эмоции Нэнс накрыли меня с головой.

…Темные глаза были совсем близко. Я робею, потому что сейчас решается моя судьба. Казалось, Старейшина видит все, до самого донышка души, но я и не пытаюсь скрывать — я хочу на Север. Хочу служить юной мисси.

— Уйдешь на Север, с табором…, — слово летит вверх вместе в колечками дыма от трубки. Я неслышно выдыхаю — прошла, я прошла…

…Поместье кажется большим. Гораздо больше, чем я себе представляла. Молодая госпожа Аурелия очень красива. Господина нет — идет война. Юная мисси уже начала узнавать меня среди всех служанок, она всегда агукает и улыбается. Ей понравились мои сережки, которые звенят…

Воспоминания мелькали калейдоскопом.

Смеющаяся Маги, еще молодцеватый Старик, Ликас, дядя, гораздо моложе, чем сейчас…праздники в таборе…

Артефакт. Где мой артефакт записи. Виртас. Пирамидка. Я отлистывала не нужное, сосредоточившись на объекте, пока не пропала эмпатия.

Зеленый охотничий халат. Пятна на подоле. Оторвалась оторочка, во внутреннем кармане что-то тяжелое — у меня на руках пирамидка, свиток, немного монет. Все отправляется на туалетный столик. Прачечная. Пришел Главный. Ликас держит пирамидку в руках — мисси в купальне. Ликас забирает ее, ставя запрет. Нельзя говорить. Нельзя напоминать…

Ликас! Меня почти вышвырнуло из воспоминаний Нэнс, которые смешались с моими, настолько я удивилась. Зачем артефакт Виртаса аларийцу?

Образы плавали внутри яркими сгустками, и я задала новый поиск — Ликас. Зачем ему? Цветной калейдоскоп закрутился и затих. Нэнс не знает. Я пробовала ещё и ещё, пока передо мной не выросла стена — там, за ней было какой-то особое пространство, не мысли Нэнс, а что-то большое, необъятное, бескрайнее, как небо.

Стена манила неизведанностью, я почувствовала ужас Нэнс, и помедлив, нырнула, взломав защиту.

Я тонула. Я захлебывалась. Голову разрывало от сотен тысяч мыслей одновременно. Я была Маги, и готовила десерт для сегодняшнего праздничного ужина, раздумывая, добавлять ли мед с орешками.

Я была Нэнс, которая тормошила мое тело на полу спальни, я была Пинки, который стоял на сигнальной вышке, широко распахнув глаза от удивления….я была всем миром сразу…

Я была служанкой в южном Пределе — вчера арестовали господина военного Трибуна, говорят везде идут чистки…

Я была уличной тановщицей, и мне кидали звонкие монеты солдаты, которые наводнили Столицу, столько военных — это хорошо, большие заработки…я была ребенком и стариком…я была всем сразу…я таяла, я теряла свое я в этом общем потоке чуждого сознания.

Я тонула.

Якоря не было, мне не за что было уцепиться, я чувствовала Нэнс и всех аларийцев в поместье, как единое целое, но они не могли мне помочь. Ликас. Спасительная мысль вспышкой взорвалась внутри. Ликас. Мне нужно найти Ликаса. Наставник спасет, наставник знает. И я рванулась туда, где чувствовала энергию Мастера.

Ликас спал. Неудобно свесив длинные ноги с походной кровати, заложив одну руку за голову. Стандартная обстановка казарм. Значит, он уже прибыл в дивизию. Рядом с Наставником было тихо, голоса смолкли, образы поблекли, его окружала прозрачная стена. Я прилепилась рядом, чтобы перевести дыхание. Я — Вайю Блау. Я — Вайю Блау. Высшая. Темный целитель, дочь Юстиния Блау, сестра Акселя. Я — это я.

Великий, как мне теперь вернуться обратно? Если ещё раз нырнуть в океан чужих мыслей, я точно потеряю себя. Что мне делать, Великий!