— Магистры, а мы с конфетами, не возражаете?

— Совсем нет, помнишь, где что стоит?

Я вообще все помнила. Только боялась, что не смогу упросить магистра Ридарра посмотреть немного память оборотня-медведя, можно только с личного согласия или по решению дознавателей.

Менталист сам подошел ко мне:

— Рика, а что ты так на меня смотришь?

— Как?

— Ну, с опаской, что ли.

— А это она боится проблем с медведем — раздался скрипучий голос, — правильно боится.

Все, наставник! Ловите!

— Магистр Андрис, а вы можете помочь моему несравненному наставнику?

— С чем это?

— С голосом. Слышите, как скрипит? Это связки?

— Ну, слегка поскрипывает, да, он поэтому несравненный?

— Нет, его и так спутать невозможно, по стуку, но ведь мучается, наверное. Правда же, наставник Шон? Да вы не скрывайте, магистр же целитель!

— Ведьма! — проскрипело на весь кабинет.

— Рика, а что за стук у него? — целитель насторожился, — сердце в порядке.

— Вот про сердце вы меня удивили, не знала, что с собой прихватил. А стучит он при ходьбе, так и в школе узнавали, прямо из коридоров слышали.

— Ведьма!

— Слышите? Магистр Андрис, вы честно скажите, он еще и заговаривается, да? Это лечится, как вы думаете?

Дверь хлопнула, Шон выскочил.

— Рика, а совесть у тебя есть? — магистр Ридарр хохотал.

— Есть, магистр. В этом случае она только глубоко. Как у злобной ведьмы, над которой публично издеваются.

— Где мой чай, начнем разговор, — целитель подсел к столу, — Грог прав, резерв у тебя резко вырос, но причины по нашей с ним специальности нет.

— И у наставника вырос, обратили внимание?

— Да.

— Магистр Ридарр, а у вас есть изменения?

— Нет, Рика, и у деда нет.

— Получается, метла? Поэтому у меня гораздо больше?

— Рика, это в процентном отношении разница, у тебя просто резерв был совсем маленький. Разберемся. Давай поговорим о твоей учебе, ну и о медведе.

Дверь опять хлопнула, наставник вернулся, принес пирожное.

Ух, какие вкусные. С маком и орехами. Они хрустят, я такие пробовала как-то.

— Ешь, — велел наставник, — может, добрее будешь.

— Может! — я так обрадовалась, что магистры опять засмеялись.

Пирожных оказалось девять, я красиво положила всем по две, а Шону три. Ну, он же принес.

— Что это вдруг мне больше? — подозрительно спросил наставник.

— Да вам надо срочно вес набирать. Вы только не волнуйтесь, вы уже в целительской.

От дверей раздался женский смех, зашла красавица, супруга магистра Андриса, декан Варвара:

— Андрей, ты такой же был, очень похоже.

— Когда это?

— А ты вспомни, как мне предложение делал? Или напомнить?

— Так, у нас деловой разговор или нет? Женщины! — Целитель так смешно надулся, что даже Шон хмыкнул, — Рика, ты тему не переводи, давайте серьезно, какие факультативы берешь?

— Я бы хотела бытовую магию, шесты, некромантию, стихии. Левитация и иллюзии так и так есть по программе. У меня еще идут занятия с ведьмами. Артефакты ведь самим делать, это тоже время. Поэтому не знаю, как быть. Может, пока оставить только шесты и бытовую?

— Шон, а ты что думаешь?

— Бег по утрам и шесты надо оставить, мало ли какой медведь набредет, у нее это запросто.

— Наставник! Ну сколько можно!

— И пока хватит, нагрузка на третьем серьезная. Втянется, во втором полугодии видно будет.

— Рика, магистр Рональд надеется, что на факультатив теоретиков ты все-таки пойдешь.

— Знаете, магистр, мне кажется, наставник, как не странно, прав, неизвестно, что имею права говорить, а что и нет, вообще бы отложила теоретиков до того момента, когда хоть что-то понимать буду. Я прочла практически все, что есть в хранилище. Но… это как в шкаф затолкать вместе башмаки, продукты и белье, и дверь подпереть, чтоб не вывалилось. Я ведь искала конкретный материал, все остальное отбрасывала, в том числе вулканы, природные аномалии, растения, животных, заболевания, карты. А ведь ведьмы собирали веками, и система там своя есть. Гораздо больше меня знают девушки. Но ситуация и для них изменилась, им тоже надо самим не спеша разобраться, к чему можно давать доступ, а с чем повременить. Как вы считаете, магистр Ридарр? Наставник, а вы что молчите?

— А что тут долго говорить, и так все понятно, еще неизвестно, как ты будешь учиться, может, хуже всех. Еще натерплюсь. И веревочку я придумал для тебя.

— Какую веревочку?!

— Чтоб не потерялась! Хорошая такая веревочка, магическая, я усовершенствовал младенческий поводок, — он стал пальцы загибать, — от падений куда попало и напоминание. В столовую идти — тебя по лбу щелкнет, на занятия ко мне — два раза щелкнет, на физподготовку по утрам — три, а то совсем разленилась!

— Наставник, а у вас совесть есть?!