Шрифт:
На второй неделе закончилась водка, а он все никак не мог выйти из состояния унылой депрессивности и темной безвыходности. Вышел прогуляться за пойлом – первый раз за все время выбрался из дома! Дошел до магазинчика, в котором было все: от хозяйственного мыла до резиновых галош, включая продукты питания.
– Сколько можно здесь ошиваться?! Сказала же – без денег, не дам! Тоже мне, мученик нашелся! Раз так прижимает, пошел бы да заработал себе на чекушку-то! – полная, румяная женщина за прилавком отчитывала какого-то захудалого мужичка. Тот побрел к выходу, что-то бубня себе под нос, и Захар ясно увидел в нем себя в будущем, причем в недалеком, если продолжит в том же духе.
– Опять Степан приходил? – спросил грузчик, явившийся из подсобных помещений. – Вот ведь как тюрьма людей ломает. Был человек – и не стало человека.
– Что хотите? – продавщица переключила свое внимание на Захара.
– Кефир, – резко поменяв свои изначальные намерения, ответил тот.
Пока шел обратно испугался, что станет таким, как этот алкаш. Вот тут его мятежный характер взбунтовался! Да что же он всего боится: то одного, то другого! Скоро как ягненок станет шарахаться собственной тени!
С того случая у Беркутова как отрезало все желание продолжать возлияния. Вечером сильно протопил баню и как следует пропарился. Нырял в сугроб и заново. В помывочном отделении уставился на свое отражение в маленьком настенном зеркале, на полочке которого Мила так заботливо оставила бритвенный станок и прочие средства личной гигиены. На черепной коробке, сбритой почти на лысо, темнели короткие волосы – единственная позволительная прическа во всех исправительных учреждениях. Когда-то он носил длинные, до плеч, кудлы. Может и сейчас отпустить?.. С длиной волос на голове могла посоперничать длина волос на лице – еще ни разу не брился на воле. Скулы и нос выпирали заострившимися образованиями, тогда как глаза и так-то глубоко посаженные, впали еще глубже. Глубокие морщины прорезали лоб, складки у рта обозначились четче, появились морщины вокруг глаз. Темно-темно серых, бесконечно уставших глаз. Захар оскалился, разглядывая свои зубы, которые чудом остались все на месте: периодические драки, как правило, редят забор, а дрянная вода портит окончательно. Надо навестить стоматолога. Но для начала побриться.
Зака шандарахнуло – он принял решение. Пусть маленькое, незначительное, но он сам решил отрастить волосы и посетить зубного врача! Черт возьми, а это не так трудно! Надо просто взять и решить!
После такого гениального открытия Захар стал изучать ситуацию в стране, слушая новости, как регионального значения, так и мировых масштабов. Когда он исходил всю деревню вдоль и поперек, стал ездить в город на электричке. Там он гулял, искореняя из себя недоверчивое отношение к людям, сознательно вступая с ними в любые взаимодействия. Полностью освоил новый смартфон и по загруженным картам находил и посещал много людных мест, осознанно перебарывая свою изолированность. По первости он охреневал, сколько развелось всевозможных магазинов, как много стало ездить машин, сколько новых домов построили, высоченными свечками подпирающих небо и везде кафе – куда ни плюнь. Подлатал зубы, накупил витаминов выправить подорванное здоровье, получил новый паспорт с временной пропиской у друга и обновил водительское удостоверение. Еще две недели пролетели незаметно. В один из таких дней набрал Глеб:
– Здорово, бро!
– Салют, дружище!
– Как дела?
– Твоими молитвами.
– Я тут подумал вытащить тебя в город на выходные, ресторан – не ресторан, в общем, как захочешь. Такой повод рисуется!
За все эти годы только он поздравлял Захара с днем рождения, который теперь неумолимо приближается. Свой тридцать четвертый день рождения он встретит на воле – как тут не отметить!
– Может нам прошвырнуться и по ночным увеселительным заведениям?
– Так… кто ты такой и куда дел моего друга? – опешил от таких перемен Глеб. Зак рассмеялся:
– Я возвращаюсь!
– Рад это слышать! И каков план действий? Чего ваша душенька желать изволит?
– Буйства и разврата!
– Ого!
– Шучу. Хотя насчет второго…
– Беркутов! Я приличный семьянин!
– А, ну да, ну да. Тогда как – куролесим на детском утреннике, ни в чем себе не отказывая?
– Размечтался! Там тусят только избранные! Чтобы попасть в это богемное общество поклонников трансформеров и почитателей Барби надо уметь метко стрелять!
– Я о том и толкую! Пора расчехлить оружие и прочистить ствол!
Парни рассмеялись и условились встретиться у Глеба в ближайшую субботу.
Глава 7
Впервые за много лет Захар почувствовал настоящий праздник. Не просто телефонный звонок от друга или, в лучшем случае, его приезд, а самое настоящее торжество, виновником которого был он, а потому получил максимум внимания от всего семейства Рогозиных.
Сначала они приземлились в ресторане, где Зак вдоволь налакомился разнообразными деликатесами и все равно остался при своем непоколебимом мнении, что Милкины пельмени – самая вкусная еда! Вечером «лучшая жена на свете» милостиво позволила своему благоверному «выгулять» друга. Они хитро переглянулись, как показалось Беркутову, и, усадив Милу с детенышами в такси, сами отправились в ночной клуб.
Там они осели за баром и наблюдали за разношерстной публикой, прибывающей за яркими эмоциями и впечатлениями. Заку было не по себе – как он ни старался за прошедший месяц избавиться от своих комплексов и страхов, времени прошло ничтожно мало. Он дико озирался на слишком громкие звуки или чересчур шумные компании. Почувствовал руку друга, ободряюще сжимающую его плечо:
– Расслабься, чувак! Все нормуль. Я тебя в обиду не дам, – подмигнул тот. Захар усмехнулся:
– За этот день! – поднял стопку водки со скупым тостом и чокнулся с Глебом.