– Простите, ради Бога… я, кажется, Вам помешал?..

– Нисколько, Ваше Высочество, я очень рад Вас видеть у себя.

Михаил произнес мягким извиняющимся голосом:

– Мне бы хотелось поговорить с Вами. Мне говорили, что Вы специалист по мобилизационным вопросам. Не расскажете ли Вы, как производится частичное укомплектование наших войск, отправляемых в Маньчжурию?

В его поведении не было и тени заносчивости, напротив – дружелюбие и искреннее желание как можно лучше понять обстановку, сложившуюся в войсках. Генерал Данилов был намного старше и опытнее в военном деле, чем великий князь. И его, конечно, тронули простота в общении и застенчивость человека, занимавшего столь высокое положение в обществе: «И далеко за полночь затянулась наша беседа, во время которой я очень скоро позабыл, что моим партнером является брат императора огромной и могущественной страны».

Характерен для Михаила и случай, имевший место в конце 1900-х. Войска гвардейского корпуса, в котором в то время служил великий князь, участвовали в больших маневрах на побережье Балтийского моря. В исходные пункты они шли походным порядком, без маневров. Местное население, узнав о том, что в составе конной батареи находился наследник престола, в ряде населенных пунктов устраивало воинам торжественные встречи. Если же по пути их следования находились церкви, то не обходилось без крестного хода и колокольного звона. Как вспоминал впоследствии один из сослуживцев, С. Гребенщиков, «Великий Князь Михаил Александрович, по природе чрезвычайно скромный и застенчивый человек, очень тяготился этими торжествами и, в большинстве случаев, уклонялся от них, выезжая на несколько верст от отряда вперед в сопровождении одного лишь своего вестового. Он часто спокойно проезжал мимо уже приготовившейся к встрече толпы, которая, не ожидая, что Наследник Престола может так скромно и одиноко путешествовать, к великому удовольствию Великого Князя, не узнавала его. Но когда к месту встречи подходили части отряда, начинались недоразумения: публика и население, не зная наверное, где ей искать наследника престола, посылали своих представителей то к одной, то к другой части драгунского и гусарского полков и к батарее, но всюду получали ответ, что наследник уже давно проехал вперед. Среди толпы слышались отдельные восклицания, что, действительно, мимо их уже проехал всадник. Они не узнали его и ужасно волновались, что вместо встречи вышла такая непрятность. Нам приходилось утешать их, говоря, что Великий Князь, наверное, остался очень доволен своим нераскрытым инкогнито, а что внимание и желание его приветствовать он видел и, наверное, был им очень тронут».

Особенно, как свидетельствует корреспондент, был расстроен церковный староста, тучный пожилой купец. Он все хлопал себя по бедрам, и в отчаянии твердил, что, мол, лично остановил молодого офицера, ехавшего в сопровождении солдата, который, оказывается, и был великим князем. Церковный староста, не узнав его, спросил, «находится ли в ожидаемом отряде Наследник Престола, на что Михаил Александрович ответил, улыбаясь, что был, но сейчас его при отряде нет». Вот так этому скромнику и удавалось почти всегда во время пребывания в отряде уклоняться от торжественных приемов.

Во время этих же маневров произошел случай, который можно принять за некое предзнаменование. Непосредственно маневренные действия должны были начаться в Везенберге [41] . Следуя к нему, 5-я конная батарея Гвардейской конной артиллерии, в составе которой находились Великие Князья Михаил Александрович и Андрей Владимирович [42] , остановилась для отдыха около дачного местечка Мерикюль на берегу Балтийского моря. Основная часть офицерского состава расположилась в палатках, ближе еще к одному дачному поселку – Удриасу. В этих же условиях жили и оба Великих Князя.

Несколько молодых офицеров решили прогуляться вдоль берега моря, полюбоваться на огромные камни, выступавшие над поверхностью воды. Здесь они встретили, как вспоминал очевидец, «Великих Князей Михаила Александровича и Андрея Владимировича с конно-артиллеристами Гл-м и Гер-м». Все вместе и направились в сторону Удриаса. Вдруг наследник заметил огромный камень, находившийся в нескольких метрах от берега. Он отличался от других необычной формой, похожей на правильный прямоугольник. Тут же решили взобраться на него, чтобы исследовать. Быстро натаскали камней, сделав из них импровизированный помост, и вот уже Михаил Александрович – наверху. Следом за ним вскарабкались и остальные. Молодые люди стали «осматривать камень и, к общему удивлению, обнаружили на стороне, обращенной к морю, два вензеля с коронами над ними, а под ними дата: 1817 г.».

При внимательном рассмотрении выяснилось, что вензеля принадлежали великому князю Николаю Павловичу (впоследствии императору Николаю I [43] ) и германскому крон-принцу Вильгельму (в будущем императору Вильгельму I [44] ). Видимо, в 1817 году здесь уже проходили какие-то маневры, на которых присутствовал германский наследник престола. Любуясь побережьем, он вместе с Николаем Павловичем побывал на этом камне, на котором они сами или, скорее, сопровождавшие их лица свиты, и выбили вензеля. «Во всяком случае, всем показалось очень странным, что мы попали совершенно случайно на такой, можно сказать, исторический камень, и решили, по мысли, кажется Гл-ва, выбить сейчас же на этом камне вензель современного Наследника Российского Престола, Великого Князя Михаила Александровича».

Михаил сначала противился этому, но потом согласился. В ближайшей рыбацкой деревушке достали топор, и стали по очереди выбивать букву «М». Вскоре она уже красовалась над вензелями, выбитыми несколькими десятилетиями раньше. Оставалось лишь выбить корону.

Когда уже большая ее часть была готова, «и оставалось доделать только правую ее верхушку, очередь дошла до Г-ва. Он уселся, взял топор и так неудачно нанес свой первый удар, что корона раскололась пополам, и исправить ее уже не было никакой возможности. Все страшно огорчились, больше всех, конечно, сам Г-кий. Но Михаил Александрович очень обрадовался этому случаю и весело сказал: “Слава Богу… Это верная примета, что я не буду царствовать…”». И хотя судьба несколько раз буквально вплотную подводила его к трону, в конечном счете Михаил оказался прав.

…Великий князь вызывал симпатию у всех, кто с ним встречался. Но особенно тонко его обаяние чувствовали женщины. Они просто обожали Михаила Александровича. Как-то раз, когда он был еще совсем молодым человеком, его старший брат Николай II заметил, что во время «датских каникул» этого юного «грешника» везде сопровождали три очаровательные кузины. Во время прогулок они попеременно держали его под руку, и делали это с явным удовольствием.

Понять молоденьких датских принцесс очень просто – их кузен обладал достоинствами, которые с первого же взгляда производят неизгладимое впечатление на любую женщину. Высокий, стройный, голубоглазый, улыбчивый, добрый… Словом, «милый Миша». Как-то ненароком пленил он и дочь императора Вильгельма II [45] , во время официального визита в Германию в конце 1901 года. Об этом написал 17 декабря Николаю II сам кайзер: «Милейший Ники. Посещение твоего дорогого брата Миши подходит к концу, и мы очень жалеем, что он уезжает. Он очаровательный и необыкновенно милый молодой человек, пленивший здесь всех, даже мою дочь!.. Все, видевшие его, поражались его ясным, открытым, мужественным лицом и чистосердечным выражением. Вообще он имел большой успех».