– Не буду спорить, – подхватил Бричкин. – Когда я служил в артиллерии...

– Довольно, – бесцеремонно прервала гневная дама. – Не время предаваться воспоминаниям. Надо действовать. Где ваша беспутная помощница? – Она оглянулась на пустующий в углу стол. – Сократите ей жалованье. Любовная связь с Крысиным Королем порядочная гадость, хотя не хуже гражданского брака.

Бричкин умильно улыбался:

– Жалованье уполовиню. Работать заставлю.

Госпожа Брюховец бросила на замершего Бричкина благосклонный взор и направила зонтик в узел галстука, подпиравшего его округлую шею.

– Вы, милостивый государь, опросите подданных Норвегии, живущих в российской столице. Они могли похитить моего Василия.

– Зачем? – Бричкин с ужасом смотрел на металлическое острие зонта.

– Вы не знаете того, что знает каждая порядочная женщина? – Госпожа Брюховец убрала зонт. – Надо не только книжки читать, но и с людьми разговаривать. Моя прачка, из семьи обрусевших скандинавов, подсказала, что норвежцы отлавливают черных, крупных котов для Фрейи.

– Фрейя? А кто это? – Бричкин лихорадочно записывал речь клиентки.

– Норвежская богиня любви. – Госпожа Брюховец поджала губы. – О богах греческих да римских глаголите, а соседских богов не знаете.

– Вы абсолютно правы, – закивал Бричкин, – народное просвещение так далеко от идеала...

– Фрейя перемещается по миру в колеснице, в которую впряжены два черных кота.

Бричкин выкатил глаза от удивления.

– Но это, наверное, коты необычные...

– Обычные слабосильны, – продолжала просвещать клиентка, – мой Василий богатырь. Могли украсть для упряжи: по всему белому свету ищут, не на каждого кота Фрейя согласится. Муж тоже так думает.

– Сейчас же устремляюсь на поиск столичных скандинавов. – Бричкин промокнул написанное. – Надеюсь, их не так много. А что прикажете делать моей беспутной помощнице?

– От нее толку мало, – согласилась госпожа Брюховец. – Дайте ей задание попроще – отправьте в цирк. Племянник считает, что циркачи, которым все равно, на чем деньги зарабатывать, отловили моего Василия. Он умный!

– Вполне могли придумать какой-нибудь номер, – закивал Бричкин. – Допустим, кот-наездник. Белая лошадь под серебряной попоной идет по кругу арены, а в седле восседает царственный Василий!

– Ужасно! И имейте в виду, я не намерена оставлять без присмотра вашу розыскную деятельность.

Бричкин вышел из-за стола, шаркнул ножкой и застыл в полупоклоне перед клиенткой. Госпожа Брюховец тяжело поднялась со стула и, близоруко сощурившись, посмотрела на Бричкина.

– Вы мне нравитесь, – сказала она угрожающе. – Вы женаты?

– Никак нет, мадам, – смутился Бричкин. – Капитала не собрал. А семья – дело ответственное.

Госпожа Брюховец милостиво протянула ему массивную руку в перчатке.

– Вам нужна вдова с капиталом. Вот ваша судьба, запомните. И отрастите усы, напрасно вы их сбрили.

Оставшись один, Бричкин обессиленно опустился на диван – сердце его бешено колотилось. Он проклинал свою излишнюю обходительность – неужели клиентка намекала ему на свое будущее вдовство? Никогда он не согласится провести лучшие годы жизни в объятиях этой сумасшедшей образины!

Он потянул носом: пахло протухшей рыбой, несвежей курицей и еще чем-то мерзким. Он черкнул несколько строк на листке бумаги и вложил послание в конверт.

Во дворе он швырнул пакет с курицей и корзиночку с рыбой в помойную яму. Испытав некоторое облегчение, он вышел на людную улицу – лето в нынешнем году было жаркое, солнце светило нещадно, и праздный взор с удовольствием скользил по белым зонтикам, причудливым шляпам, светлым платочкам. Он отдал конверт посыльному, крутившемуся у магазина, объяснил, где и как найти Марию Николаевну Муромцеву. Затем перекусил в ближайшем трактире и отправился в Гостиный, где, потоптавшись по открытой галерее второго этажа, выходившей на Садовую, решительно толкнул дверь, ведущую в лавку с игрушками. Отвергнув услуги приказчика, Софрон Ильич погрузился в изучение полок, забитых товаром – объяснить приказчику, что его интересует не товар, а его упаковка, он не мог.

Наконец Софрон Ильич углядел подходящую черную коробку с серебряной волной по боковинке. По его требованию коробку водрузили на прилавок. Приказчик обтер рукавом поверхность крышки и открыл ее. Взору Бричкина предстала внушительная кукла в розовом атласном платье с оборками, с черными локончиками и темными глазками.

– Всего пять рублей? – Брови Бричкина поползли вверх.

– Да, мсье, сущие пустяки, а какая радость для ребенка. На именины дочери наилучший подарок.

Бричкин был в смятении, он не мог решиться на такую значительную трату ради безродною кота.