На втором Континентальном конгрессе, созванном в Филадельфии 10 мая 1775 года (в нем принимали участие 65 депутатов от всех американских колоний, хотя представители от Джорджии присоединились к Конгрессу только 20 июля), была подписана Декларация независимости (4 июля 1776 года), которая стала первым документом, в котором колонии именовались как «Соединенные Штаты Америки».

Фактически второй Континентальный конгресс взял на себя роль национального правительства в ходе начавшейся вскоре Войны за независимость США.

Декларация независимости. Комитет из пяти человек представляет проект Декларации независимости США второму Континентальному конгрессу. Худ. Джон Трумбулл (1819)

Забегая вперед, отметим, что 15 ноября 1777 года были изданы «Статьи Конфедерации», которые стали первым конституционным документом Соединенных Штатов. 13 штатов ратифицировали «Статьи Конфедерации» на заседании Конгресса, после чего они вступили в законную силу, и Второй Континентальный конгресс продолжил работу уже как Конгресс конфедерации.

Также на втором Континентальном конгрессе было положено назначить одного начальника над всеми вооруженными силами восставших северо-американских областей. Этим начальником стал Джордж Вашингтон.

По сути, все шло к войне, и британский парламент уполномочил короля на открытие военных действий. Массачусетс был объявлен мятежной областью. Два других билля окончательно прекратили торговые отношения Англии с колониями.

Рукописная копия финальной версии Декларации независимости (1823)

Вскоре произошло первое столкновение войск генерала Гейджа с массачусетской милицией. И тогда все колонии поспешили послать к Бостону войска и милицию, и вскоре город был осажден 20-тысячной армией. В то же время полковник Арнольд был послан с небольшим отрядом на канадскую границу, где он овладел укреплениями Тикондерога и Кроншуан и захватил британское судно. Ключ к Канаде оказался в руках американцев.

Следует отметить, что Англия еще в 1713 году гарантировала себе право привозить на Антильские острова и в испанскую Америку вообще африканских невольников. Но Лондонская и другие компании, торговавшие чернокожими рабами, наполнили ими не только испанские области, но и английские колонии. Барбадос считался главным невольничьим рынком для всей Америки, и британские торговцы никогда не получали б'oльшие барыши, чем в те 30 лет, когда их торговля рабами достигла высшей степени своего процветания.

С удивительным постоянством они продавали в американские колонии тысячи рабов – почти за бесценок. Северные колонии неоднократно протестовали против этой системы, поощряемой британской короной, из-за которой производство южных колоний получило опасный перевес над Севером. Да и сами южные колонии старались остановить наплыв рабов, понимания, что «рабский элемент» рано или поздно поставит их внутреннее развитие на совершенно другие основания, чем в северных колониях.

Таким образом раскол между Севером и Югом Соединенных Штатов изначально произошел из-за Великобритании. Южные штаты, естественно, заняли бы сторону британской армии, поскольку поступление рабской силы, влиявшей на весь общественный строй Юга, настраивало их в пользу короны. Роялистская партия насчитывала в южных колониях наибольшее число приверженцев, смотревших на «рабский элемент» как на важную опору монархизма.

Но многие колонисты понимали, какая гроза собирается над их головой, и ввоз «черных союзников» Его Величества короля Англии был запрещен. Томас Джефферсон нисколько не преувеличивал, когда в объявлении о независимости колоний обрисовал вероломную британскую политику и ее отношение к рабству в следующих словах: «Король Великобритании ведет жестокую войну против самой человеческой природы, потому что он приказывает хватать подданных далеко живущего народа, который не причинил ему ни малейшего зла, и влечет их в другую часть света на рабство или же на ужасную смерть во время самого переезда. Это настоящий морской разбой, составляющий позор даже для держав неверных, между тем им занимается христианский король Великобритании! И чтобы достойно завершить эти мерзости, отчего дело становится еще очевиднее, тот же монарх подстрекает этих людей (рабов), живущих среди нас, взяться за оружие и возвратить себе свободу, которую он сам же отнял у них».

Представители Северной и Южной Каролины и Джорджии, где рабство процветало, настоятельно требовали вычеркнуть из Декларации независимости эти соображения Джефферсона. Более того, они заявили о своей готовности, не колеблясь, искать спасения в более тесном сближении с метрополией.

Как видим, все элементы, необходимые для отделения рабовладельческих штатов от свободных, отчетливо обозначились еще при первоначальном зарождении Союза.

Не менее ловко была рассчитана британская политика и по отношению к индейцам, с которыми метрополия еще задолго до начала борьбы со своими колониями, обращалась весьма предусмотрительно. Дело в том, что за исключением квакеров, гуманно относившихся к индейцам, другие англосаксонские иммигранты быстро запятнали себя жестокостью по отношению к краснокожим. Шаг за шагом индейцы были оттеснены на запад, и если они не хотели добровольно уступать свои земли, то винтовки колонистов указывали им дорогу. По сути, это была война на истребление, и индейцы, естественно, оказывали сопротивление. Если краснокожие захватывали своего «бледнолицего» врага, не могло быть и речи о пощаде. При этом британская корона призывала человеколюбиво обращаться с индейскими туземцами. Она требовала отчета у колонистов о жестокостях против «краснокожих», и поступки колонистов всегда осуждались британской короной. И не только! Считается, например, что Англия даже заискивала перед индейцами, и те получали из Лондона карабины, свинец и порох.