– Насмотрелся? – грубо бросила обладательница красивого бюста и рывком подняла на ноги, лишая возможности закончить тщательный осмотр достопримечательностей.

Но верхний ракурс тоже был неплох. Чего стоили только два кусочка неба, спустившихся на грешную землю по требованию богов и поселившихся в глазах Охотницы двести сорок третьего уровня. Вармильду я бы не назвал красивой, но что-то в ней привлекало. Резкие, даже чуть грубоватые черты отталкивали и притягивали одновременно, заставляя изучить каждую черточку на ее лице. Не могу сказать, что она была в моем вкусе, но пообщаться я бы не отказался.

– Мадам. – Я склонил голову в знак приветствия и щелкнул хвостом, отдавая должное за избавление от инкуба.

– Что вы здесь делаете? – елейно пропела сирена, сверкая небесными глазами.

Некая часть меня тут же собралась рассказывать девушке о завершении тренировочного полигона, изгнании, создании клана и бегстве от демона, но другая, намного меньшая часть, именуемая Балабановым Романом, воспротивилась. Она не понимала причин, почему Квален хочет пооткровенничать с первой встречной дамочкой. Пусть и такой интересной. Когда в дело вступило нелогичное, Роман во мне задвинул Квалена подальше, и я промямлил:

– Инкубами балуемся… Вообще-то, босса себе «Руард» забили, а ты влезла.

Небесные глаза заволокло тучами. Желание откровенничать тут же пропало. Вернулась ясность мысли. Я помотал головой, сгоняя остатки наваждения и посмотрел на Охотницу своими глазами. Азиатская внешность, чрезмерная любовь к колющим предметам, грубые черты лица никуда не делись, но их привлекательность схлынула. Ничего особенного. Встречали и получше.

Эредани: «Квален – + 1 к уважению! Она использовала «Пыльцу Сирены», чтобы расположить тебя к себе. Запрещенный препарат. Если стража об этом узнает, Вармильда попадет в тюрьму. Не оборачивайся на меня, отвлекай»

Информация была кстати. Всему нашлось вполне понятное объяснение.

Охотница передернула плечами, вытащила из колчана серебряную стрелу и приложила к возникшему в руках изогнутому рогатому луку.

– Их проблемы.

Мелькнула четвертая серебряная молния и локалка завершилась:

Последнее сообщение очень порадовало. Что-что, а свои фантазии я воплощу как-нибудь без этого инкуба. Надо побыстрее продать или подарить кому-нибудь. Вармильде, может, предложить? Кстати, про подарки. Босса уничтожила лучница, потому за него ничего не дали, опыт пришел за сценарий. Пять базовых единиц, одна за капсулу и парочка за Харизму. Нужно срочно раскошелиться на геммы Опыта и качаться. Много и долго. Ибо без коэффициентов тренировочного полигона все очень печально.

Девушка подошла к инкубу и недовольно пробурчала:

– Мусор. Тоже мне босс. Не стоило даже стрелы тратить…

Общий чат. Вардунас: «Какая сволочь завалила босса?!»

– Может ты не туда смотришь? – хмыкнул я. – Может он сам и есть награда? Тебе не надо?

Вармильда демонстративно закатила глаза.

Общий чат. Вармильда: «Это Квален и Эредани. Я свидетель. Старая мастерская, подвал, третий уровень»

– Ах ты… – я даже не нашелся, что сказать. Сейчас прибегут Руардовцы, грохнут нас, а потом будут разбираться. Или не будут, а эта особь скроется.

Общий чат, Квален: «Врет. Это она убила босса. Могу доказать»

Вармильда лишь звонко рассмеялась.

– Приятно оставаться, рогалики, – с этими словами персонаж растаял в воздухе. Игрок ушел в невидимость. Обидно, что вместе с Вармильдой испарился и босс, лишив нас хоть какой-то награды за страдания.

– Квален, помоги! У нас минута! – прокричал Эредани. Пока я возился с Охотницей, напарник добрался до места встречи босса со стеной и начал ее разбирать, расшатывая камни киркой. Сверкнуло серебром. Я присоединился, помогая высвободить из-под каменного плена гладкую металлическую дверь.

– И что это? – раздался голос Вармильды.

– Это наш билет на свободу, – пробормотал Эредани.

Лучница воплотилась рядом и принялась по-хозяйски ощупывать глухую без единого намека на ручку или скважину металлическую плиту. Движения у девушки получались очень женственными и вместо того, чтобы возмутиться, я представил себя на месте этой двери. Вот ее пальцы смело оглаживают рельеф и восхищенно останавливаются на …На… На… Так, Роман Владимирович, двести тридцать восемь тысяч шестьсот восемьдесят два умножить на триста тридцать три!