Андрей был здесь чужим. И мир этот был ему чужд. И, уж конечно, чужда месть, которая отныне будет править делами и мыслями клана Кам Петри.

– Я не знаю убийцу. Я могу подозревать всех, – сказал Кам ПетриУ. – Могу подозревать тебя, звездный господин. И твоего друга.

– Не надо, – сказал Андрей.

Андрей смотрел через плечо Кам ПетриУ. ПетриА лежала на диване.

Андрей прошел в кабинет, отстранив молодого человека. Тот покорно подчинился. Андрей остановился у дивана. ПетриА лежала, чуть склонив голову набок, ее рука свисала вниз, касаясь длинными пальцами пола.

Так стоять было нельзя. Надо было что-то делать. Она написала о «Шквале». Надо ехать на космодром.

Андрей был совсем один. Снова совсем один. Как человек, который проваливается в черную бездну космоса, чтобы никогда не встретить в своем падении ничего, кроме пустоты.

Андрей услышал собственный голос. И удивился, услышав, какой он хриплый.

– Твоя кровь, – сказал он, – моя кровь.

Это было очень древнее заклятие. Он брал месть на себя. Как самый близкий человек. Как человек, имеющий право на монополию мести.

Очень цивилизованный и мирный человек, представитель гражданской космической авиации на планете Пэ-У, объявлял о мести. Это было немыслимо. Если бы кто-нибудь сказал об этом Андрею день назад, он бы засмеялся.

– Я подчиняюсь, отец, – сказал Кам ПетриУ.

Оказывается, он помнит об их родственных отношениях. Андрей сказал:

– Кам ПетриУ, ты вызовешь стражников и все расскажешь. Мы едем на космодром. Нашему кораблю может угрожать опасность. Мы возьмем твою машину.

Он сказал это голосом человека, который имеет право распоряжаться.

– Я все сделаю, – сказал Кам ПетриУ.

Витас не понял этого разговора. Они говорили на языке Пэ-У. И уж тем более он не знал о законах мести.

Андрей склонился и поцеловал ПетриА в висок. Кожа еще сохраняла остатки теплоты.

Маленькая машина Кам ПетриУ ехала медленно. Паровой двигатель вздыхал, ухал, в нем что-то потрескивало, и Витас, не знавший, насколько такие монстры надежны, беспокоился, доберутся ли они до места. Они, как ни странно, долго разговаривали об этих машинах, может, потому, что Андрею было легче говорить о паровых котлах, чем о том, что случилось.

Надо было позвонить Ольсену, старик знал ПетриА, и они были дружны с девушкой, но Ольсен уехал куда-то с ВараЮ.

Интуитивно Андрей ощущал какую-то связь между покушением у Пруга и смертью ПетриА, но, разумеется, никаких оснований для выводов не было. Просто совпадение по времени.

– С такой скоростью мы доберемся до космодрома к утру, – сказал Витас.

Темные редкие дыни выплывали из темноты, освещенные фонарем машины прятались в столбах дыма, поднимавшихся из их труб, и уплывали назад, солидно и беззвучно.

…Машина ухнула в очередную выбоину, и ее окутало пылью. Когда она выбралась из желтого, подсвеченного фарой облака, впереди возникли огни космодрома. Тусклые дежурные фонари. И люлька диспетчерской на башне.

Ворота на поле были распахнуты, охранника рядом не видно.

Андрей развернул машину и затормозил у башни.

Вокруг было очень тихо. Далеко-далеко за полем выли лисы. Стайка летучих крыс пролетела низко над головами, и по коже прошел холодок от крысиного ультразвукового пения.

Витас ничего не спрашивал. Он молча следовал за Андреем.

Они взбежали по лестнице.

Диспетчерская была ярко освещена.

Дежурный диспетчер завалился набок в кресле, голова склонялась к пульту. Он был недвижен.

Андрей приподнял веко диспетчера, пощупал пульс.

– Он жив.

Диспетчер тихо застонал.

Витас прошел к экрану и включил его. Корабль возник на экране. Он был темен и тих. Витас дал увеличение. Люк был открыт, пандус спущен.

– Где вызов? – спросил Витас отрывисто.

Андрей уже вызывал корабль. Корабль не отвечал.

– На мостике никого, – сказал он. Экран связи был пустым.

– Этого не может быть, – сказал Витас.

Андрей обернулся. В открытых воротах космодрома вспыхнул белый круг прожектора. На поле выползла большая военная машина. Из коротких труб белыми столбами рвался пар. Стальной округлый лоб блестел под фонарем. Машина пошла полем к кораблю.

– Что за черт!

Андрей бросился к выходу. Витас за ним. Они залезли в машину Кам ПетриУ. Паровой котел был горячим, и машина почти сразу взяла с места и покатила к кораблю. Они видели, как тормозит боевая машина. Наверху пандуса в открытом люке возникла фигура.