Во-вторых, любой помогающий должен понимать, что проблема наркозависимости и человек – это не одно и то же, «…видение греха в человеке не есть духовное восприятие основной тайны его» [18] .

В-третьих, процесс дестигматизации для помогающего – это процесс, который в меньшей степени связан с повышением уровня компетентности и в большей – с возрастанием в любви. Другими словами, личностное отношение помогающего должно дорасти до любви.

Последний вывод неожиданно оказался личным: я был твердо убежден в чистоте и непредвзятости своего отношения к наркозависимым людям и проблеме наркозависимости в целом. Но каково же было мое удивление и огорчение, когда в процессе работы над этой главой я обнаружил себя носителем залежавшихся где-то в глубине меня мифов и предубеждений. Скажу прямо, открытие было не из приятных. Оказалось, что многолетний опыт помощи наркозависимым не смог защитить меня от «клейма на сердце».

Любовь, милосердие, ближний, служение… В предыдущей главе мы упоминали эти слова, но не раскрывали их значения и сути. Все они тесно связаны между собой и в нашем случае не могут мыслиться и существовать по отдельности. Но что есть любовь и милосердие? Кто наш ближний и что есть служение? Для чего нам нужно вникать в это? На все эти важные вопросы мы постараемся найти ответы в этой главе.

В первой главе мы размышляли о проблеме человеческого сердца, которую образно можно назвать «клеймом», а также о возможных путях ее преодоления. Для нас как для христиан единственно возможным является путь евангельской любви.

В процессе работы над этой главой я понял, что мне сложно размышлять и писать о любви и милосердии. С одной стороны, я увидел, что мой личный опыт любви и милосердия настолько скуден, что писать, отталкиваясь от себя, – значит заранее обрекать труд на неудачу, с другой – не хотелось заниматься пустым рассуждением. Чем глубже я погружался в тему, тем сложнее становилась задача. В конце концов, стало понятно, что от меня требуется лишь внимательно рассмотреть церковное Предание и повествование тех, кто познал любовь к Богу и людям в опыте духовного подвига и явил ее в деятельном милосердии, а затем по возможности просто и точно изложить этот бесценный опыт «стяжания любви».

В христианстве существует единственная норма отношения к ближнему – любовь. Здесь мы будем говорить о евангельской любви в ее основном значении, свободном от смыслов и наслоений суетного мира, когда под любовью могут пониматься ее суррогаты или искажения (например, себялюбие или толерантность, плотское влечение или душевное пристрастие и проч.).

Канон высшей и непреложной любви выражен в отношениях Божественной Троицы, жизнь Которой осуществляется как нерасторжимое единство любви. Каждое из Лиц Божественной Троицы без остатка отдает Себя другим Лицам, живет для Них. Это такое взаимопроникновение, когда жизнь одного становится жизнью другого в акте полной самоотдачи. Бытие Бога Троицы осуществляется именно как такая любовь.

Бог сотворил человека для жизни в этой любви, для приобщения к ней. Он создал рай для человека и дал ему все возможности для возрастания в любви. Любовь была естественной средой обитания человека, она пронизывала все его существование и его отношения с Богом и всем сотворенным миром. Бог возлюбил человека первым, и человек не мог не откликнуться на эту любовь.

Но Он даровал человеку и свободу. Человек же злоупотребил ею, совершил грех, пал, лишив себя общения с Богом, отвернувшись от Его любви. Суть и результат этого падения в том, что человек обратил свою любовь с Бога на мир и на себя, но не нашел в этом истинного блаженства. В человеческом сердце поселилось неизбывное чувство тоски по утраченному раю, а оно есть не что иное, как тоска по утраченной любви. Вся последующая человеческая история, искусство и культура пронизаны лейтмотивом любви и этим горьким чувством утраты. Образно говоря, дальнейшее существование человека до прихода в мир Христа продолжилось как бы в сумерках, если не в полнейшей темноте.

Что есть любовь? Чтобы ответить на этот вопрос, понадобится ответить на вопрос «Кто есть Любовь?». Выше мы говорили о любви как бытии Бога Троицы. В Евангелии апостол Иоанн поясняет: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4:16). В «Законе Божием» читаем: «Христос раскрыл имя Бога. Имя это – Любовь» [19] . Природа истинной любви такова, что любящий не может жить для себя, поэтому отдает себя, жертвует собой – творческой силой такой любви сотворен мир и все, что в нем есть, включая человека.

Возвращаясь к началу человеческой истории, мы видим, что Господь остался неизменен в Своей любви к человеку и продолжил заботиться о нем даже после его грехопадения. Вся земная история человека пронизана заботой и промышлением Бога о нем. Для того чтобы человек не заблудился окончательно, не утратил память об истинном благе, Господь заключил с человеком Завет и указал в заповедях, на что нужно ориентироваться, находясь в падшем состоянии.

Из этих десяти ветхозаветных заповедей очевидно, что реализация вложенной в человека способности к любви вменяется ему в обязанность. И все заповеди можно свести к двум основным: люби Бога и люби человека (Мк. 12:30–31). Заповеди эти связаны между собою и в своем единстве представляют определенное Богом высшее содержание человеческой жизни.