Если помогающий будет правильно понимать суть и цель своего служения, это станет твердым основанием его деятельности. Тогда внешние дела будут диктоваться правильным внутренним настроем и соответствовать ему. Ведь иначе служение может как минимум превратиться в обычную работу, зарабатывание денег или реализацию своих амбиций, а максимум – привести к утрате смысла жизни. Поэтому так важно для помогающих самонаблюдение, выявление собственных мотивов и соотношение их с мотивами евангельскими, потому что всегда существует опасность искажения сути служения или ее подмена. Что толку, если мы будем вовлечены в процесс помощи, но стремимся при этом к власти, обогащению, славе? Можно ли будет в этом случае в полном смысле слова сказать о нас, что мы – помогающие?

Одна из опасностей – возгордившись собственными делами, уподобиться фарисеям. «Истинный труд не может быть без смирения, ибо сам по себе труд суетен и не вменяется ни во что», – назидает преподобный Иоанн Пророк. Дела служения также не должны делаться напоказ, сохраняя таким образом благородство и простоту. «Не творите милостыни вашей перед людьми с тем, чтобы они видели вас» (Мф. 6:1), – говорит нам Господь.

Также важно помнить, что все наше служение – это служение через ближнего Христу. Мы помним из Евангелия, Кого мы в действительности одеваем, кормим, посещаем в темницах (см. Мф. 25:45). Священник Николай Абрамов так комментирует это место: «По мысли Христа, Он таинственно присутствует со всяким нуждающимся человеком этого мира. Когда оказывается милость истинно нуждающемуся, она оказывается Христу, когда мы кем-то пренебрегаем, мы пренебрегаем Самим Христом. Это слово Христа придает известное духовное напряжение, казалось бы, обыкновенному, обыденному социальному служению, и всякое наше дело милосердия вдруг приобретает вселенское значение, чрез которое проходит нерв Божественного внимания. Служа ближнему своему, христианин служит Самому Богу» [29] .

Есть еще одно распространенное заблуждение – считать служение самоцелью, тогда как оно лишь средство: «Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжении Духа Святого Божьего. Пост же, и бдение, и молитва, и милостыня, и всякое Христа ради делаемое доброе дело суть средства для стяжания Святого Духа Божьего» [30] (преподобный Серафим Саровский).

Другая опасность – отношение к служению как способу полностью искоренить зло на этой земле и превратить ее в рай. С точки зрения православного учения о судьбах мира, это является утопией: рай, Царство Божие – не от мира сего, они лежат за пределами земной истории.

Знание всех этих опасностей позволяет выработать и удерживать правильный настрой на дела милосердия. Суммируя вышеизложенное, приведу слова Б.И. Гладкова из его книги «Толкование Евангелия»: «Следует заметить, однако, что не все дела милосердия делают творящего их блаженным. Творить добрые дела надо не с гордостью и самовосхвалением, а с усердием и радостью; не упрекать облагодетельствованного, а смиренно признавать, что сам получаешь через это больше, чем даешь: в лице нуждающегося даешь Самому Богу, Который, конечно, не останется у тебя в долгу, но Бог примет только то, что дается от чистого сердца, из любви к ближнему, а не ради тщеславия» [31] .

Будем, уважаемый читатель, благоразумными в отношении собственного настроя, чтобы в конце пути не оказаться (не остаться) у разбитого корыта, когда окажется, что все наше доброделание бесплодно, так как исполнялось оно не ради Христа, а ради кого-то или чего-то другого.

Какие же плоды должно приносить наше служение?

Желанным плодом служения является умножение любви в этом мире. Причем речь идет не только о том, чтобы своим служением как можно больше людей зажечь любовью к Богу и другим людям, но и о стяжании любви в собственном сердце. Дела милосердия – верное средство для этого: как говорил преподобный Амвросий Оптинский, «Если ты находишь, что в тебе нет любви, а желаешь ее иметь, то делай дела любви, хотя сначала без любви». Надо добавить, что сама готовность к служению – это уже признак любви.

Христианское служение – это своего рода миссия, живая проповедь православной веры. Поэтому умножение числа людей, которых наше служение привело на спасительный путь веры, – это тоже свидетельство успешности нашего служения.

Еще один плод и признак того, что служение ладится, – польза для окружающих и возрастание общего блага. В нашем случае это означает, что подопечные освобождаются от зависимости, становятся на путь покаяния, женятся и выходят замуж, растят детей, приобретают профессии, занимаются творчеством и служением, становятся полноценными членами общества.

Подводя итог, можно сказать, что служение христианина-помогающего отличается от обычной деятельности особым внутренним содержанием, которое пронизано евангельскими смыслами и движимо силой христианской любви. Эта наполненность служения настолько притягательна, что еще Тертуллиан заметил: язычников больше всего впечатляло именно диаконическое служение христианских общин. А Григорий Богослов, говоря о милосердном служении как выражении высокого предназначения человека, лаконично и парадоксально сформулировал свою мысль так: «Будь для несчастного Богом».

Какие же выводы, уважаемый читатель, можно сделать, основываясь на вышеизложенном?

По Божественному замыслу, любовь должна составлять сердцевину отношений человека к Богу, к другим людям, к миру. Человек призван вернуться в блаженство и полноту Божественной любви, вернуться туда, откуда вышел. Поэтому главная жизненная задача человека – достигнуть любви, удержаться в ней и приумножить ее. Это возможно через деятельную любовь, которая проявляется в делах милосердия, служении ближнему. Служение – это и путь к спасению души, и проповедь, и путь умножения любви в этом мире.