Регина руками развела: тут такое счастье привалило, а дурочка упирается, не хочет верить.

— Ещё раз говорю: обратись к нашему хозяину. Он человек опытный, даже руками трогать не станет, по ауре определит точно. Даже скажет кто: мальчик или девочка.

— Ты что! — замахала на неё руками Виола, — Ему ни полслова! Даже не намекай. Он человек деликатный, сам смотреть не станет и если это правда, лучше ему не знать. Завтра к знахарке схожу и если ты права

— Что ты станешь делать? — быстро спросила Гина и в глазах её замерцал странный огонёк.

Виола вздохнула.

— Что, что Ничего. Я вдова это хорошо. Если уехать куда-нибудь, где меня никто не знает, то ребёнка можно будет выдать за законного. Но делать это надо позже, зимой. Во-первых, деньги у нас уже будут, а во-вторых Если приезжает вдова, беременная на позднем сроке, то никому и в голову не придёт интересоваться, когда умер её муж.

У Регины отлегло от сердца: избавляться от ребёнка Виола не собиралась. На всякий случай она спросила:

— Ты хочешь оставить дитя? А почему тогда не скажешь Мельхиору? Наш хозяин человек добрый и благородный. Он бы присмотрел за твоим здоровьем.

— Почему не скажу? — удивилась Вилька, — ты что, не понимаешь? Зачем ему лишние муки? Я же вижу, что он в меня влюблён. Да-да, ты думала, я слепая? Нет, просто стараюсь не видеть то, с чем не знаю что делать. Мельхиору и так больно, просто он умеет держать себя в руках. Но зачем же быть стервой? Я люблю другого, а теперь ещё этот ребёнок. Не хватало, чтобы он у меня роды принимал. Так что завтра к знахарке и если окажется В общем, ты меня поняла. Да, в следующую поездку в Балинар надо будет газет купить, узнать, где что продаётся и подобрать нам место. Так, чтобы как только деньги придут, мы могли бы переехать.

Она, кажется, была очень горда своей предусмотрительностью.

— А потом? — осторожно спросила Гина.

— Что потом? Потом по нашему плану. Дом, а после родов открою лавку как собиралась. Ты же мне поможешь с малышом?

Регина готова была взять на себя все заботы, лишь бы ей позволили понянчить маленького, поэтому вместо ответа бросилась к Виоле, обняла её и расцеловала. Спросила робко:

— А Ульриху своему сообщишь? Ну, если ты и вправду беременная.

Последние слова Гина добавила для порядка. У неё уже сомнений не было, оставлось получить подтверждение знахарки. А вот Ульриха и его решений побаивалась. Он в этом уравнении он был неизвестным.

Она подозревала, что юнцу малыш без надобности. С другой стороны кто может знать этих дворян? Вдруг бросит свой университет и примчится, потащит Виолу в храм, чтобы ребёнок любимой женщины не родился бастардом? Этот вариант Регине не нравился. Она наслушалась рассказов про Эгон и госпожу Гедвигу и полагала, что та может быть не рада как Вильке, так и её малышу. А уж Регину такая и вовсе на порог не пустит. Так что лучше было бы обойтись без него. Но это ей, а как Виоле?

Та спокойно ответила:

— Ульриху обязательно. Он всё-таки отец. Напишу, а дальше пусть решает сам. Кстати, на этой декаде он ещё не писал. Вот получу от него весточку и в ответе расскажу. Захочет быть нашим папой хорошо, нет я и сама ребёнка подниму.

Регине понравилось, с какой убеждённостью она это сказала.

Она не могла залезть в голову подруги и увидеть, какой там поднялся кавардак от её простых слов о ребёнке. Сначала ужас и отрицание, что было вполне естественно. Она в ближайшее время детей не планировала. Затем в своё кресло сел разум. Для начала напомнил массу мелких признаков, которые подтверждали слова Гины. В результате Вилька быстренько уверила сама себя в собственной беременности и приняла эту мысль как нечто не совсем своевременное, но вполне приемлемое.

Действительно, ей уже скоро двадцать пять. Самое время, чтобы родить. Ну и что, что время неудачное? Когда оно удачным-то бывает? Если вдуматься, лучше сейчас, когда она ещё не начала своё дело: оно потребует все силы без остатка и тогда она останется без детей вообще. Вот как Гина. Ясно же, что бедняжка за ребёнка готова на брюхе через весь континент проползти. А тут богиня послала такой подарочек и грех от него отказываться. В конце концов у неё есть средства да и Гина поможет если что.

Вильке вдруг пришла в голову идиотская мысль, что этот ещё неизвестного пола младенец ей послан вместо Тео. В утешение. Она даже решила: если родится мальчик, назовёт его Теодором. Вот только как быть с его папой?

Последнее время письма от Ули стали приходить всё реже. На прошлой декаде одно и какое-то скомканное, всего несколько строчек, на этой и вовсе ни одного Конечно, у него началась учёба и времени на глупости вроде любовных писем не осталось, но черкнуть пару слов разве трудно? Тем более что ему как магу не приходится тратиться: покупать зачарованную бумагу.