Жером махнул рукой.

— Орут ей всякие гадости. И ведь даже к ответу не притянешь: они при этом стоят не на улице, а во дворе. По закону каждый может на своём подворье орать что вздумается и не важно, что это слышно на улице. Главное где в это время стоят его ноги. Вот гадюки и пользуются. Приятно ли ей, бедной, этакое слышать?

Виола задумалась. Может, использовать это как повод? Пусть инициатива идёт не от неё. Она предложила Жерому завести этот разговор не с ней, а с Мельхиором. Хорошо бы это сделать за обедом, ближе к окончанию. Маг становится значительно добрее когда наестся, может пожалеет бедную женщину и придумает что-нибудь. Регина с ними за стол не садится, ест на кухне, так что неловкости возникнуть не должно.

На самом деле Вилька надеялась, что Мельхиор сам предложит служанке остаться в доме и не ходить больше по улицам на ночь глядя. Тут же столько свободных комнат! Пусть живёт и радуется.

Жером принял совет домоправительницы и за обедом пожаловался магу на поведение горожанок. Тот пожал плечами:

— Что я могу сделать? Пусть скажет спасибо что не бьют. Не к себе же её забирать? Мне лишнего человека и поселить-то некуда.

— Две гостевые комнаты пустуют, — робко подала голос Виола.

Мельхир сверкнул на неё глазами:

— Эти комнаты не мои! Я не могу ими распоряжаться!

— Как? — удивилась девушка, — Если дом ваш то и комнаты ваши. А раз они не ваши, зачем я там убираюсь?

Этот наивный вопрос рассмешил мага и он перестал сердиться. Вместо этого объяснил:

— Дом принадлежит городу, а вот комнаты Эдидианскому магическому университету. Моя обязанность заботиться о том, чтобы они были готовы принять того, кого ректорату будет угодно сюда послать. Так что убирать их надо, ничего не поделаешь. Обычно они стоят пустыми: кому нужен захолустный Эдель? Но летом тут будет аншлаг. Приедут студенты на практику по общей и бытовой магии учиться всей этой сельской лабуде. Очень надеюсь что на этот раз с руководителем: надоело мне выполнять чужую работу. Если повезёт, даже смогу съездить в отпуск, посидеть пару декад в унивеситетской библиотеке. Да, не бойтесь, что работы добавится: за них вам лично будут доплачивать примерно столько же, сколько плачу я.

Работы Вилька отродясь не боялась, но информация показалась интересной. Её следовало обдумать. Но раз Регину нельзя поселить в одну из гостевых комнат, может, можно устроить её в мансарде? Там место найдётся.

— На чердаке? — пожал плечами маг, — Да пожалуйста! Она показала себя с хорошей стороны и в доме от неё польза. Если она согласится и вы сможете организовать ей там пристойное жильё, у меня возражений не будет.

Ну конечно! Спальни для слуг! Как она могла забыть! Конечно, когда она приводила дом в порядок, на мансарду её просто не хватило, поэтому Виола её заперла и выбросила из головы. Ими никто не пользовался, Жером жил при конюшне, а других постоянных слуг у мага и не было, вот Вилька и забыла про то, что наверху не чердак, а полноценный этаж. Там должно быть очень пыльно, но они и не с таким справлялись. Завтра же надо сообщить Регине и она сама выберет и вымоет себе комнату. Если бабы в городе её оскорбляют, она должна быть рада переехать туда, где они до неё не достанут.

Но к её удивлению женщина не спешила сменить свой домишко на комнату в доме Мельхиора. Несмотря на значительные изменения в своей жизни, она всё ещё боялась, что это ненадолго, что Виола скоро уедет, а после этого горожане снова окунут её с головой в дерьмо. Домик, оставшийся от тётки, казался единственным верным оплотом в этом мире. Запрёшь дверь изнутри и в безопасности! По сути так оно и было: ничего другого принадлежащего лично ей у Регины не осталось. Идея Виолы продать домишко, переехать в другой город, где её никто не знает, и начать жизнь с чистого листа, пугала до судорог. Она бы поехала за своей нанимательницей хоть на край света если бы ей это предложили, но Виола не говорила о том, что собирается брать Регину с собой. Навязываться же она не умела.

Но Вильке были чужды подобные чувства и соображения, поэтому она и не сообщала Регине о том, что у неё на женщину есть далеко идущие планы. Поэтому переговры шли ни шатко, ни валко. Больше декады ей пришлось уговаривать служанку, но точку в этом вопросе поставил маг. Заметил, сколько времени тратится впустую, и заявил Регине в лицо:

— Или ты переходишь в мой дом, живёшь и служишь на постоянной основе, или тут больше не работаешь. Выбирай.

Бедная женщина перепугалась ещё больше и тут же согласилась.

А маг выговорил своей домоправительнице:

— Что за королевские бальные танцы вы развели вокруг простой служанки? Надо было приказать! Вы главная над слугами и они обязаны вас слушаться во всём. А тут мне пришлось брать на себя ваши функции! Непорядок.

Виола покаянно кивала головой. Он прав. Она так привязалась к Регине, что поневоле стала вне рабочих дел обращаться с ней не как с подчинённой, а как с подругой. Но хозяину говорить об этом незачем: не его это дело.

А маг бросил между прочим:

— Раз вы больше не отдаёте бельё прачке, а стирает эта самая Регина, то платите ей за стирку. И покажите что она там нашила: возможно, я стану это носить.

Обрадованная Вилька притащила всё содержимое заветного сундука. Мельхиор был ошарашен: он подозревал, что там есть пара штанов, но не ожидал целого гардероба, да ещё сшитого точно по его размерам. Регина и с цветом угадала, вернее, не она, а Жизель. Найденные в сундуках мужские ткани были в основном чёрного, тёмно-серого и тёмно-синего цветов. Как раз то, что обычно носил Мельхиор. Украсить костюмы вышивкой она не могла, на это не хватило бы ни времени, ни сил, зато сплела из сутажа в тон косичку и таким импровизированным позументом расшила и жилеты, и камзолы. Выглядело всё строго и в то же время нарядно.