— Я воспринимаю твои слова как крик души человека, который испытывает нестерпимую боль, — сказал он. — Но тому, кто хочет стать королем, такие речи говорить не пристало. Я советую и тебе, и Брунхельду отказаться от предложенной тобой безумной затеи, причем делаю это и ради своих людей тоже. Но не только. Еще и ради принца Мидалиса и его надежд на будущее королевства. На берегу мы неминуемо вступим в схватку с абеликанскими монахами, а той, которая могла бы противостоять магии камней, с нами больше нет. Так что последуй моему совету: возвращайся как можно быстрее в Вангард, пока зимний шторм не потопил твои корабли.

— И ты готов так вот просто взять и бросить Джилсепони? — спросил Мидалис.

— Я — нет, как, полагаю, и Смотритель, и капитан Альюмет тоже, — отозвался рейнджер. — Тебе следует вернуться, а вот «Сауди Хасинта», если капитан согласен, будет продолжать патрулировать воды около Пирет Данкард. Мы постараемся выяснить, что случилось с нашей отважной подругой. У капитана Альюмета великолепный корабль. Я горячо надеюсь, что мы нагоним тебя еще до Пирет Вангард, причем с Пони на борту!

Те, кого он упомянул, обменялись удовлетворенными взглядами и дружно закивали в знак согласия.

— А если ее захватили в плен? — Мидалиса, как видно, сомнения все еще не оставили.

— Тогда мы с рейнджером высадимся на берег и разнесем на куски эту крепость, — заявил Смотритель столь убежденно, что ни у кого даже мысли не возникло поставить слова кентавра под сомнение.

Принц подошел к перилам и бросил печальный взгляд на далекий остров.

— Я не могу представить, как уйду отсюда, бросив ее…

— Это твой долг, — веско сказал Андаканавар. — И прежде всего ради самой Пони — в особенности если она в плену или…

Принц Мидалис обернулся и бросил на него такой свирепый взгляд, что слова замерли на губах альпинадорца.

— Мы найдем ее, — закончил речь могучий рейнджер из Альпинадора.

Яркое утреннее солнце заставило Пони открыть глаза.

Она лежала на спине на холодном песке, глядя в чистейшие голубые небеса, по которым медленно плыло одно-единственное серое облако.

Нет, это не облако, внезапно поняла она, и с огромным усилием повернула голову. И в этот момент внезапно все вспомнила.

Она лежала на покрытом водорослями берегу Данкарда, ногами почти касаясь линии прибоя. Справа, уходя далеко в море, тянулся утес, а за ним поднимался серый дым — наверное, это догорают подожженные во время их нападения корабли, решила женщина.

Пони села — или, точнее говоря, попыталась сделать это, потому что все тело немедля пронзила жгучая, вызывающая ощущение тошноты боль. Дыхание перехватило, грудь свело так, что воздух перестал поступать в легкие. Она в отчаянии перевела взгляд вниз…

…и увидела оперение стрелы, торчащей между ребрами. Она сразу же поняла, что стрела очень глубоко вошла в ее тело. Женщина чувствовала острое жжение в том месте, где наконечник стрелы соприкасался с противоположным ребром.

Никаких сомнений — при таком ранении она должна быть уже мертва или, по крайней мере, вот-вот проститься с жизнью. Инстинктивно сжав кулаки, она почувствовала, что сжимает в правой ладони два магических камня. Не в силах поднять руку, чтобы посмотреть, что это за камни, Пони сосредоточилась и вскоре поняла, что один из них — янтарь. Значит, даже находясь в полубессознательном состоянии, она с помощью этого магического камня не позволила себе утонуть. Потом пришло ощущение гематита, и женщина погрузилась в него, собрав для этого все оставшиеся силы.

Ей удалось сделать глубокий вдох, потом второй, и паника слегка отступила. Однако разве можно рассчитывать одолеть последствия такого ужасного ранения? Она все еще жива лишь благодаря камню, но ведь силы ее небеспредельны…

Женщина знала, что нужно вырвать стрелу из тела, и с упрямой настойчивостью подняла-таки правую руку и приложила ладонь к оперению стрелы. Закрыв глаза, она глубже погрузилась в камень души, укрепляя свою решимость. Потом глубоко вдохнула и принялась за дело.

Она не успела даже слегка сдвинуть стрелу, прежде чем ее накрыла, отнимая последние силы, волна ужасающей боли.

Пони охватило отчаяние. Нет, ей ни за что с этим не справиться…

Снова погрузившись в гематит, она сделала еще один глубокий вдох и каким-то образом ухитрилась сесть.

Удивительно, как это ее не разбило об острые, покрытые кораллами скалы.

Без сомнения, ее спас Элбрайн, другого объяснения тому, что она все еще жива, нет. Дух Элбрайна явился ей в момент полного отчаяния, вывел сюда и помог даже в полубессознательном состоянии использовать камень души, чтобы пережить эту ночь. Любимый, подобно ангелу-хранителю, спас ей жизнь. Уже в который раз.