Я хочу сказать ей, чтобы она отпустила все, но знаю, что это никуда меня не приведет. На самом деле, это может вытолкнуть меня из тех областей ее жизни, в которые я пыталась последнее время вступить. Те, которые она скрывала. Те, которые делают Пейдж, ну, Пейдж.

Внезапно открывается дверь, заставляя нас обернуться и увидеть, что в проходе стоят Оз и Капитан. Пейдж замирает, а я направляюсь к Озу.

— Прости. Нужна была помощь, чтобы поправить кое-что на моем платье, — говорю я, когда подхожу к мужчинам. Беру Оза за руку. — Теперь ты покажешь мне аукцион или будешь держать в углу весь вечер?

Он снова притягивает меня к себе, будто приклеивая к своему боку.

— До тех пор, пока ты снова не покинешь меня.

— Идет.

Мы проходим мимо Капитана, который отходит с нашего пути.

— Тут кое-что есть. — Я указываю на свой рот, и он поднимает руку, вытирая свой. Сдерживаю улыбку, пока он стирает помаду. Пейдж следует за нами и обходит Капитана, оставляя как можно больше пространства между ним и собой.

Мы ходим у аукционных столов, рассматривая лоты, и Оз несколько раз останавливается, чтобы поговорить с различными людьми. С другими он кажется намного холоднее и строже. Раньше я этого не замечала. Наверное, потому, что обычно есть только он и я. Только наедине мы можем быть сами собой. Для меня удивительно видеть в нем разницу. Я бы солгала, если бы сказала, что мне не нравится быть единственной, кому достается нежная сторона Оза. Когда мы проходим дальше, то добираемся до антикварного кольца, и я не могу оторвать от него взгляда. Центральный темно-синий камень квадратный. Его окружают небольшие бриллианты, и он сверкает на свету. Синий — такой же, как и глаза Оза. Должно быть, это самый красивый сапфир, который я когда-либо видела.

— Тебе оно нравится? — спрашивает Оз.

— Оно прекрасно. — Я практически лишаюсь дыхания, когда поднимаю информационную карточку. Ставка начинается с четырех миллионов долларов.

В карточке говорится, что это «Камень Преданности», и я переворачиваю ее, чтобы прочесть историю кольца.

Это кольцо было подарено Эбигейл Ричмонд ее возлюбленным, бароном Фредериком де Мандевилем. Они тайно поженились в 1885 году, потому что она была дочерью фермера, а его семья не одобряла этого. Фредерик подарил Эбигейл сапфир в два карата, прежде чем отказался от своего титула и решил жить скромной жизнью за городом со своей женой. После сорока четырех лет брака Эбигейл скончалась 2 октября 1929 года, а на следующий день от разбитого сердца умер Фредерик де Мандевиль. Кольцо было пожертвовано наследниками.

— О, это так грустно, — говорю я, опуская карточку на место.

Оз проводит носом по моей шее.

— Почему это грустно? Как по мне, звучит очень мило.

— Я не знаю. Он так сильно ее любил. Кольцо снова должно найти такую же любовь. Не участвовать в аукционе. Но, думаю, деньги сделают много хорошего. — Я поворачиваюсь, глядя на него. Он сильнее притягивает меня к своему телу, и я хочу оказаться дома. Наедине. Чтобы на нас не смотрело так много глаз. Они, кажется, никогда не перестают это делать.

— Все на тебя смотрят, — говорю я Озу.

— Нет, все смотрят на тебя, — поправляет он, и я слышу его раздражение.

— Тогда забери меня домой? Где только ты сможешь на меня смотреть.

— Черт возьми, да.

Он хватает меня за руку, тянет нас через бальный зал, и я не могу сдержать смех. Другой рукой он достает свой телефон и вызывает водителя. Я хотела уйти с того момента, как мы приехали сюда, и не потому, что чувствовала себя немного неуместно. Кажется, эти собственнические повадки Оза заводят меня. Во всех отношениях. Я конечно не могу рассказать ему об этом, но, думаю, он и так подозревает.

Выйдя из бального зала в холл, мы резко останавливаемся, и я практически врезаюсь в Оза. Он крепче сжимает мою руку, и я следую за его взглядом к Пейдж, беседующей с пожилым мужчиной с короткими темными волосами. Будто остановившись на середине предложения, он поворачивается и замечает нас. Такие глаза я узнаю где угодно. Сапфирово-синие.

Внутри все болезненно сжимается. Мужчина идет к нам, оставляя Пейдж одну. Она смотрит ему в спину, ее лицо бледное, а выражение нечитаемое.

— Посмотрите на наше маленькое семейное воссоединение, — говорит мужчина.

Пейдж делает несколько шагов к нам, но все же остается в стороне. Наблюдает за всем.

— Мне было интересно, увижу ли я тебя сегодня, — голос Оза холодный и расчетливый.

— Даже не представишь меня?

Мужчина, который является, как я предполагаю, отцом Оза, Александром, игнорирует его и смотрит на меня. Оз заводит мою руку назад и шагает передо мной, закрывая от взгляда мужчины, давая понять, что не будет делать этого. Мне приходится высунуть голову, чтобы увидеть, что происходит.

— Предполагаю, ты получил сегодня документы. Каково это, когда у тебя все выкуплено и разобрано?

Александр подходит к Озу, пока не оказывается буквально в нескольких сантиметрах от него.

— Я предупреждал тебя, Майлз, не дразни меня. Я прослежу, чтобы эта не очнулась.

От его намеков по позвоночнику пробегает холодок, и прежде чем понимаю, Оз нападает на него. Он хватает Александра за горло и прижимает к стене так, что у того ноги болтаются в нескольких сантиметрах от пола. Руками Александр пытается разомкнуть запястья, но Оз только сильнее сжимает. Лицо мужчины становится темно-красным, и он задыхается, хватая ртом воздух.