— Стащил пару штук у Отравителя, — невозмутимо пояснил тот и, присев рядом на корточки, стал возиться с ключами. — Крайне полезная вещь. Не бойся, он жив, но — полный паралич и потеря сознания на некоторое время... Да поставь уже поднос, не собираешься же ты есть эту гадость?...

Кнеше пришлось пустить в ход ещё несколько отравленных игл, пока они пробирались по полупустым коридорам замка, вжимаясь в стены и стараясь потише дышать. Действовали по отработанной схеме: Мей придерживал стражника, вынырнув из-за поворота, чтобы Кнеша мог прицелиться. Естественно, Мей при этом рисковал куда больше: можно быть хоть сотню раз прорицателем, но это не спасёт от здоровяка с мечом или секирой, пусть даже сравнительно неповоротливого. Однако другого выхода не было, да и Кнеша проделывал всё молниеносно и устрашающе хладнокровно.

Они отсиделись до темноты в какой-то заброшенной нише, набитой хламом, — дождались, пока пройдёт вечерний обход и слуги потушат факелы. Замок окутала темнота и тишина; потянулись сквозняки, застучали лапками мыши, готовясь штурмовать кухню. Туда же направились и Мей с Кнешей, уже приметившие, по какой лестнице сбегают слуги, возвращаясь с пустой посудой. В кухне, как и предположил Кнеша, помимо съестного изобилия обнаружился чёрный вход — неприметная круглая дверца. Кнеша двинулся было прямо к ней, но потом передумал, задержавшись задумчивым взглядом на огромном котле с чем-то, приготовленным на завтра. И, как выяснилось, передумал не зря: Мей, поднеся ладонь к дверной ручке, ощутил лёгкое покалывание и отшатнулся. Прищурился, сосредоточившись на Даре, изучая дверь взглядом глубже обычного... Так и есть — колдовство. Скрытая от посторонних глаз полупрозрачная пелена нежно-золотистого цвета колыхалась перед проёмом и была совершенно непроницаема. Необычайно красивые чары — и настолько же смертоносные.

— Кем бы ни был этот Доминик, он очень сильный маг, — негромко сказал Мей, любуясь тонкой работой. В отличие от защиты в подземелье, эту завесу снять было можно, но отнюдь не просто. Оголодавший Кнеша, как раз расправлявшийся с куриной ножкой, подошёл и озадаченно хмыкнул:

— И верно, ни одного просчёта... Надо же — в такой глуши. Ни за что не поверю, что он лично обходит замок на ночь и запечатывает все выходы.

— Я где-то читал, что можно делать это на расстоянии, — отозвался Мей. — Но не встречал никого такого уровня.

«Разве что Анну — и то не факт».

Хотя... Он вспомнил о Нери и о пропасти сил, которые прятались в ней и проснулись после смерти отца — наследие родной земли, нутро Маантраша. Конечно, ничего общего не было между изощрённым, отработанным веками мастерством Анны и её стихийным вдохновением, поднимавшимся, точно лесной пожар, из глубин зелёных глаз, ярче и чище которых не найти, наверное, во всём Мироздании... Иногда Мей жалел, что не чувствует Нери, как Кнешу, но потом обрывал себя: страшно представить, сколько боли и горя причинила бы ей такая связь.

— Помоги мне, Мей.

Они с Кнешей встали плечом к плечу; Мей закрыл глаза и дал волю Узам, сплетая своё сознание с чужим. Единая воля — и единый удар. Вместе они нащупали точку, куда требовалось приложить энергию, а слова и жесты пришли сами собой. Ещё чуть-чуть — и ловушка стала таять, пока не исчезла совсем.

Тёмный задний двор дохнул морозом им в лица. Мей неважно ориентировался в окрестностях, но Кнеша чуял дорогу не хуже гончей на охоте. Городок был почти пуст, а тесная застройка удваивала тень, но почти весь путь до харчевни они просто неслись, захлёбываясь холодным воздухом, — до сих пор казалось чудом, что их бегство пока не замечено.

Разбуженный трактирщик долго ворчал, но, сквозь дверное окошко признав в ночных гостях тех самых богатеньких постояльцев, смилостивился. Мей буквально взлетел по лестнице и ворвался в их комнатушку, опрокинув в спешке пару кружек, забытых на стойке, и вообще произведя уйму ненужного шума. Тролль почему-то не спал, а возился с вещами, и сразу устремил на Мея полные тревоги глаза:

— Вы ранены, господин волшебник?

— Нет, — пропыхтел Мей, счищая снег с сапог. Следом за ним ввалился Кнеша, успевший-таки стащить с императорской кухни мешочек съестного. — Но нам нельзя больше оставаться в Лирд'Алле, Тролль. Прости, мы уходим. Некогда объяснять.

— Да-да, я знаю, — закивал Тролль, и Мей моментально очутился на скамье с кружкой горячего отвара в руках и приготовленной возле сменой чистого белья — только что от прачки. — Я всё собрал, как просил господин Кнеша. Ваш меч, карта, деньги и камни — всё готово. Я даже лошадей достал, настоящих южных, — зардевшись от гордости, прибавил он. Мей медленно поднял взгляд на Кнешу, безмолвно требуя объяснений. Тот пожал плечами:

— Ну да, я предполагал, что всё так сложится, поэтому поручил всё Троллю и прихватил иглы... Лучше перестраховаться, чем оказаться в дурацком положении, разве нет?

Мей вздохнул. По его мнению, он сейчас был в более чем дурацком положении.

— Кто из нас двоих обладает Даром, интересно?... Почему ты никогда не посвящаешь меня в свои планы? — спросил он, не очень надеясь на ответ. Кнеша снисходительно улыбнулся:

— Потому что обожаю лицезреть твоё замешательство... А теперь поторапливайся, если хочешь до рассвета уехать из этой дыры. До ближайшей незамерзающей гавани день пути, и то при загнанных лошадях и без метелей. И до Армаллиона ещё плыть и плыть.