Затишье продлилось недолго.

– Контакт! На два часа! Большая группа врагов!..

– Да их там дохрена! – крикнул Ф-2.

Я укрылся за тяжелой тележкой, на которой обычно развозят еду для пассажиров. Вокруг свистели и сверкали пули. Мы перестреляли уже немалое количество людей, но они все выбегали из дальнего коридора, не позволяя нам пройти дальше.

Звуки стрельбы и крики, смешанные с глухим шумом двигателей, перекрылись громким свистом. Из отсеков над сидениями выскочили кислородные маски. Одна или несколько пуль угодили в иллюминаторы, герметичность была нарушена.

– Вот ведь черт! Вы видели?

– Продолжай стрелять, Ф-2! – командир уселся за креслом, облокотившись на него спиной для перезарядки своей винтовки – Третий, сзади!

Я резко обернулся и заметил врага, вооруженного дробовиком. Благодаря реакции и, конечно же, функциям своего снаряжения, которое способно ускорять носителя, мне удалось быстро нейтрализовать цель и вернуться к зачистке прохода.

Раздался последний выстрел. Здесь все было кончено.

– 141, вы продвигаетесь очень медленно.

– На пути большое скопление сил «Нового Рима». – пояснил Ф-1

– Вот же… ладно, продолжайте.

Несколько врагов ударили по нам с тыла, тем самым отделив меня от группы.

– А эти откуда вылезли?! – Ф-2 расстрелял очередную обойму, однако времени на перезарядку не было, и поэтому он выхватил на пистолет, предварительно свалившись на спину, чтобы усложнить прицеливание для нападавших

Один из противников попытался застрелить меня практически в упор, но я обезоружил его, попутно выронив свою винтовку. С силой прижав его к спинке сидения, я взял в руки нож, но тут же оцепенел. Время словно остановилось, а контроль над телом перешел кому-то другому.

Я был не в состоянии что-либо предпринять и буквально застыл.

Характерный звук просигнализировал о прибытие лифта. Двери беззвучно открылись, скрывшись где-то за стенами. Я вошел в кабину первым, за мной последовала Селина.

– Семнадцатый этаж.

– Угу. – Ответил я, нажимая на кнопку с нужным числом.

Кабина медленно устремилась вверх. Внутри стены были покрыты приятно-красным бархатом. Все стены, кроме той, что находилась напротив дверей: на ней располагалось огромное зеркало.

Я чувствовал себя немного скованно. Возможно, это потому, что я никогда не бывал на подобных приемах. А может быть из-за душного делового костюма, столь непривычного и неудобного для меня.

Лифт ехал долго, будто специально предлагая пассажирам время для того, чтобы в деталях разглядеть свою богатую отделку. Я внимательно рассматривал бутылку дорогого вина, предназначенную для Гэвина – главного редактора издания, в котором работает моя девушка. Шато Моник. Восемь сотен за виноградный сок. К тому же, совершенно невкусный.

– Кайл?

– Да?

Она немного смутилась, но через несколько мгновений продолжила.

– Эта брошь точно не выглядит смешно? Только честно.

– Она же всегда тебе нравилась?

– Да, конечно, просто…

– Послушай… – я взял ее за руку и посмотрел в прекрасные голубые глаза. – Тебе нужно расслабиться, хорошо? Вряд ли эти люди наверху будут искать повод посмеяться над тобой.

– Да, ты прав, просто… – Селина улыбнулась. – Ты просто прав.

– Наслаждайся вечером. Ты это заслужила. А твоя брошь действительно красивая.

– Спасибо тебе, Кайл.

– Нет, серьезно, она очень классная. Смотри, чтоб не сперли.

Мы рассмеялись.

– Ну и погодка сегодня. – заметила Селина. – Прямо настоящий тропический ливень.

– А я всегда любил грозу. В такое время в голове как будто все по-другому работает.

– Кстати, ты так толком и не сказал, что думаешь о моей статье.

– Да, я как раз…

Та самая работа, благодаря которой ее и повысили до уровня помощника главного редактора, если я правильно запомнил название этой должности. Не то, чтобы мне нет дела, просто с памятью в последнее время творится что-то странное. «Кто же такие Невидимые? Герои современности или обыкновенные бандиты?» Судя по содержанию – Селина придерживается второй точки зрения. Судя по тому, как ее работу восприняла общественность – люди с ней, во многом, согласны. Может они и правы.

Лифт наконец прибыл на нужный этаж. Кабина плавно остановилась, спасая меня от ответа на заданный вопрос. Я же могу сказать что-то в духе: да не знаю я.

– Приехали. – я незамедлительно шагнул в сторону открывающихся дверей.

Перед нами предстал огромный, шикарно обставленный зал. Вдали звучал живой оркестр, чья музыка сливалась с голосами и смехом сотен и сотен гостей. Каждый из них одет с иголочки, обладает прекрасными манерами и способен поддержать разговор практически на любую тему. Мне в таком обществе совершенно не место. Закрытый, необщительный, даже наверное с виду угрюмый молодой человек, который очень не любит говорить о себе. Просто сказать особо нечего.