Практически следом появляется противная сторона. Их четверо. Штабс-капитан со своим братом и два штабс-ротмистра улана. Взаимное представление друг другу, вежливые кивки и мы расходимся в стороны. Секунданты и доктор остаются уточнять правила, проверяют оружие, отмеривают дистанцию, после подзывают нас.

— Не желаете примириться, господа? — обращается к нам один из секундантов — улан с обязательным по процедуре вопросом.

Оба Эристави смотрят на меня. Я молчу, пауза затягивается, первым не выдерживает штабс-капистан:

— Как решит князь, — и смотрит выжидательно на меня. Все поворачиваются в мою сторону.

Ну что-же, у него была возможность избежать всего этого.

— Примирение невозможно! — спокойно выговариваю я.

— Ну что же, тогда не будем терять время, — говорит Саша Коленкин, — дистанция 30 шагов, каждому дается право на три выстрела, сигнал — выстрел из револьвера, голосом можно не услышать. По сигналу можно сразу стрелять. После того, как будет произведена первая пара выстрелов обоих участников, секунданты производят перезаряжание оружия и по новой команде дуэль продолжается.

— Напоминаю Вам, — продолжает один из секундантов штабс-капитана, — после того, как будут сделаны все выстрелы, либо после ранения или смерти хотя бы одного из противников дуэль считается завершенной и любые претензии противников друг к другу по поводу бывшего оскорбления — недействительными. Имеются ли вопросы к секундантам?

Вопросов с обеих сторон не последовало.

— Тогда, к барьеру, господа!

Мы расходимся и занимаем исходные позиции.

Я обещал Мэри, что брат ее жениха не погибнет. Но это не значит, что погибнуть должен я. А в поединке порой так и происходит, что в живых остается один. Во всяком случае, зачастую. Да и сама суть поединка подразумевает именно это: два участника, два пистолета (или пара другого оружия, не суть), и божий промысел. Ну, если точнее, то мастерство владения оружием. В итоге должен остаться один. Победитель. Второй становится побежденным. Причем не важно, убитым, раненным или просто скомпрометированным. А побежденным, причем в любом качестве, я быть не желаю. Но и убивать его нельзя, точнее не следует, обещал. Но это же дуэль, я не хочу, не буду, а вдруг он захочет и будет? Один, вон, поэт-забияка, тоже не хотел, имея право первого выстрела, проявил благородство, или просто беспечность, не воспользовался этим правом. А противник его, которого тот реально достал своими подколками, не был столь благородным, одним выстрелом навсегда прекратил эти самые подколки. Тоже достал, между прочим, но уже в полном смысле этого слова [66] .

Стрелялись мы специальными дуэльными пистолетами старого образца, однозарядными, с капсульным замком. Это был высший шик, традиция. Пистолетную пару, как и было обговорено, предоставил я, дав при этом слово, что не пользовался ими, тем более и не пристреливал их. По дуэльному кодексу оружие не должно быть знакомо дуэлянтам.

Эта пара Манлихера [67] — из коллекции отца. Хранилась в изящном ящике вместе с принадлежностями в виде зарядного шомпола, деревянного молоточка, пулелейки, пороховницы, пороховой мерки, инструментов: отвертки, прочистки. Сами пистолеты — воистину произведения искусства. Стволы с выбитыми цифрами "1" и "2", украшены гравировкой, инкрустациями из золота и серебра. Рукоятка из черного дерева декорирована стилизованным орнаментом из цветов и растений, под оптимально балансовым углом к стволу, идеально "садится" в руку стрелка.

Корнет, как впрочем, наверняка и штабс-капитан, знали этот тип оружия, оно было "широко известно в узких кругах" военных, особенно дворян, часто использовалось при дуэлях на пистолетах, хотя в повседневной, так сказать, жизни, давно было вытеснено более современными образцами.

Точность боя любого оружия в основном зависит от его весового и механического баланса, который трудно поддается математическим расчетам и определяется зачастую по наитию, "на ощупь". Пока шел на исходную позицию, "к барьеру", попытался "почувствовать" пистолет. По балансировке отдаленно напоминает спортивный Марголина [68] , тоже более длинный, по сравнению с обычными пистолетами ствол, форма и угол рукояти. В руке сидит хорошо, удобно.

По условиям поединка, после сигнала о начале, можно сразу стрелять. Кто первый, тот и прав, без всякой очередности. Как в том фильме "Быстрый и мертвый" [69] с Шерон Стоун и Ди Каприо в главных ролях. Правда, тогда выжившему, то есть победителю, кроме самой жизни, доставался и приз, 123 000 долларов. Здесь такого приза нет, но право, это не повод переходить в категорию побежденных.

— Внимание, господа! — слышится голос штабс-ротмистра улана, секунданта с противной стороны, которому поручено дать сигнал к началу поединка, и через мгновение выстрел револьвера. Дуэль разрешена. Время как бы замедляет свой ход, растягиваясь и рассыпаясь на фрагменты.

Дистанция в 25 метров, а это и есть 35 шагов, которые отмерили секунданты, не то расстояние, на котором можно сомневаться в моих навыках стрелка. Уверен я был и в том, что успею выстрелить первым. Как я знал по памяти корнета, обучение стрельбе здесь происходит примерно так же, как и в будущем. На исходной позиции поднял оружие, затаил дыхание, прицелился, совместив мушку с целиком и целью, нажал спусковой крючок, выдохнул. И это правильно, это классика. Но в "специальных заведениях" учат по другому, можно сказать, прямо противоположному. Первое: когда ты находишься во временном цейтноте, про дыхание вообще надо забыть. Не в смысле дышать или не дышать. Просто забыть, не задумываться об этом. Второе — прицеливание. Нет никакого смысла выцеливать, брать на мушку, и т. д. На таком расстоянии это только отнимает время. В бою на близком расстоянии, а пистолет — оружие именно ближнего боя, времени на прицеливание нет. И вообще, попадать и целиться — два совершенно разных процесса. Можно целиться и не попадать, можно попадать и не целиться. Нужно сразу попадать. Глазами цель видишь и этого достаточно, наводи оружие на цель и нажимай на курок. Желательно одновременно, но это уже высший пилотаж. Меня, в отличие от штабс-капитана, учили именно так.

Действуем, как учили. Цель — пистолет в руках штабс-капитана. Взгляд прикован к цели. Предупреждение распорядителя и выстрел револьвера, разрешающий открывать огонь. Вскидываю пистолет в сторону цели и нажимаю курок. Легкое облачко дыма от сгоревшего пороха, вскрик, точнее вопль соперника, он отбрасывает свой пистолет. Правая рука у него в крови, левой он придерживает ее, баюкая и дуя на рану. Меньше минуты, всего несколько секунд. Пауза еще в минуту — формальность, время на ответный выстрел. К раненому подбегает его брат, секунданты, протискивается врач со своим саквояжем.