Подходило к концу наше пребывание в колхозе. Мы успешно справились с тем объёмом работ, который нам поручали проделать. Нашу бригаду из трёх человек хвалили. Шофёр, отвозивший нас в Ново-Кусково, сообщил, что в конторе слышал о наших успехах. Там говорили, что наша выработка, по сравнению с нормативными ста процентами, доходила часто до трёхсот процентов. Это здорово.

В вагоне поезда, который вёз нас от станции Асино в Томск, меня нашёл наш куратор от факультета. В руках у него было несколько экземпляров местной районной газеты «Причулымская правда». Один экземпляр этой газеты он передал мне. Там, на первой странице, в правом верхнем углу, было написано, что по итогам уборочной кампании за высокие показатели в труде на Доску почёта Асиновского района заносятся три студента. Ниже были напечатаны крупным жирным шрифтом фамилии. Одна из них – Мазай. Я перевёл глаза на куратора и спросил, почему газета передаётся мне, ведь здесь отсутствует моя фамилия. Он же стал настаивать на том, что это всё-таки моя фамилия, только в ней по недоразумению неправильно напечатана всего одна буква. И добавил, что проверял по своим документам списки студентов. Студента Мазая в них вовсе нет. Есть только студент Магай. А что касается имени и отчества, то они указаны в газете правильно. Я с доводами куратора в конце концов согласился и приложил к своим вещам переданную мне газету. Кроме того, он достал из своего портфеля сложенный вдвое лист плотной бумаги и тоже вручил мне. Я развернул его. Это оказалась почётная грамота. Она хранится, кстати говоря, до сих пор в моём личном архиве. В ней содержится в печатном виде следующий текст: «Асиновский сельский партком и Асиновское колхозное производственное управление награждают почётной грамотой Магая Юрия Васильевича, студента первого курса историко-филологического факультета Томского государственного университета, выполнявшего дневные нормы на погрузке и разгрузке зерна в колхозе «Комсомолец» на 150–200 %. 29 сентября 1964 года».

Я смущённо выслушал поздравления как куратора, так и моих товарищей. При этом мне было очень неудобно оттого, что из нашей дружной бригады выделили меня одного, хотя работали мы всё-таки одинаково продуктивно. Я высказал это. Но ребята, с которыми я вместе работал, меня успокоили, сказав, что всё получилось по справедливости, потому что я не только работал со всеми наравне, но ещё и водил автомашину. Это тоже нельзя не учитывать.

По приезде в Томск меня и других студентов нашего факультета, нуждавшихся в жилье, поселили в общежитии по адресу: проспект Ленина, 49. Я получил место в комнате на четвёртом этаже. Кроме меня в этой комнате разместились ещё семь человек. В том числе и мои товарищи по работе в колхозе. Кровати у нас были металлические, в два яруса. При них тумбочки. На всех обитателей комнаты полагался один общий стол. А возле него – несколько табуреток. Для одежды, обуви и прочего имущества были предусмотрены встроенные, высотой до потолка шкафы, размещавшиеся возле входа в комнату. Окно в комнате было довольно большим и находилось напротив входной двери. Оно позволяло наблюдать то, что могло происходить не на проспекте, а во внутреннем дворе.

В отличие от других общежитий университета наше располагалось совсем близко к основным университетским зданиям. Чтобы в них попасть, нужно было всего лишь преодолеть переход через дорожное полотно проспекта Ленина и потом ещё немного пройти. Прямо напротив общежития находилась Научная библиотека ТГУ. Рядом с ней, если идти налево, – третий учебный корпус университета, в котором размещались деканат, кафедры и аудитории историко-филологического факультета. А если идти направо, то не очень далеко и до главного корпуса, в котором у нас проводились многие лекционные занятия.

Вскоре у первокурсников прошли организационные мероприятия. В нашей группе был представлен куратор от кафедры, назначен староста. В торжественной обстановке прошла выдача студенческих билетов. Было объявлено о назначении стипендий. Стипендия у студентов университета составляла тогда тридцать пять рублей. У студентов педагогического института, следует заметить, она была меньше: двадцать восемь рублей.

После выдачи студенческих билетов мы получили доступ к фондам главной университетской библиотеки. Она размещалась тогда в одном здании. На первом этаже библиотеки находились, в частности, книгохранилища, основные каталоги, абонемент, а на втором этаже – два больших читальных зала для посетителей. Самый большой зал из них предназначался для студентов. Зал поменьше – для аспирантов, докторантов, а также профессорско-преподавательского состава. Появилась возможность обращаться за литературой и в кафедральные кабинеты. Там размещалась, прежде всего, самая ходовая учебная литература по предметам, которые были закреплены за той или иной кафедрой.

Студенческую группу, в составе которой я приступил к учёбе, курировала кафедра истории древнего мира и средних веков. Её заведующим был тогда доктор исторических наук, профессор Данилов Александр Иванович. Он одновременно являлся также ректором университета.

Учиться в этой группе было престижно, но нелегко, так как приходилось много времени уделять немецкому языку. Десять часов только аудиторных занятий в неделю, а ещё много часов на подготовку к ним. Занимались лексикой, грамматикой, переводом текстов. Это были тексты не только из учебников, но и из газет, издаваемых в нашей стране на немецком языке, а также книг по истории.

На первом курсе кроме нашей группы была ещё одна языковая группа. Она занималась углублённым изучением другого иностранного языка – английского – и специализировалась по кафедре новой и новейшей истории, которой заведовал С. С. Григорцевич.

Другие группы исторического профиля историко-филологического факультета были обычными, то есть без углублённого изучения какого-либо иностранного языка. Срок обучения в них – четыре года. Они были закреплены за кафедрой истории СССР, которая в 1966 году разделилась на две самостоятельные кафедры: кафедру истории СССР дооктябрьского периода и кафедру истории СССР советского периода. Ими руководили соответственно З. Я. Бояршинова, защитившая в 1967 году докторскую диссертацию, и профессор И. М. Разгон.

Изучение истории как всемирного явления началось с её истоков и древнего периода. У нас в расписании значились занятия по истории первобытного общества, истории Древнего Востока, истории Древней Греции и Рима. Историю первобытного общества преподавал В. И. Матющенко, а древнюю историю во всех её подразделениях – Г. И. Пелих. Они же вели ещё два важных предмета: В. И. Матющенко – археологию, а Г. И. Пелих – этнографию. Мне нравилось посещать занятия по всем названным предметам не только потому, что они имели для меня большое познавательное значение, но и потому, что они велись опытными и умелыми преподавателями. Прочно запомнилась, например, эмоционально насыщенная манера изложения материала и ведения занятий Галиной Ивановной Пелих. Она ею умело и довольно эффективно пользовалась.