– Так ты идеш-ш-шь? – протянул руку лацерт, отвлекая от созерцания удивительной роскоши. Такой кричащей и непривычной.

Меня тоже переодели в такую же тунику, как и у лацерта, только белоснежную. Витой замысловатый узор искрился на свету гранеными боками желтых камней. Легкие брюки обтягивали ноги.

Глядя на раскрытую ладонь, как на змею, я самостоятельно встала с другого края кровати. Лацерт усмехнулся и тоже поднялся.

Смотря, как он плавно приближается, почувствовала себя неуютно. Он словно сытый и довольный хищник, поймавший жертву. Решил поиграть со мной, давя своей мощью.

– Как тебя зовут? – сипло спросила, понимая, что надо его как-то называть. Ведь я в стане врага и тут все лацерты.

– Ш-ш-шейхник, - радостно оскалившись, представился он.

Уйти с дороги у меня не получалось. Расстояние между стеной и кроватью было узким, и я запоздало поняла, что дверь с той стороны, куда в принципе и звал меня лацерт.

Встав в стойку, предупреждающе сощурилась. Но враг не проникся, остановился очень близко, ожидая моего следующего шага.

– С-с-салли, мы с-с-сейчас пойдем к Кэс-с-с. Она не в с-с-себе.

– В плане? – насторожилась, не опуская руки.

– С-с-сама пос-с-суди, очнулас-с-сь в палате, а вокруг одни лацерты и ни одного знакомого лица. Ты ей с-с-сейчас очень нужна. И не такая нервная, а с-с-собранная и с-с-спокойная.

Лацерт разговаривал со мной как с душевнобольной, ровным голосом, показывая пустые ладони.

– Шейх, - недовольно отозвалась, начиная заводиться, - как там тебя, ты от меня чего добиваешься? Вроде и так уже все получил, что хотел.

Ведь вижу, что продолжает манипулировать. Как бы ни противилась, но я не чувствовала в нем зла. Не воспринимала его как врага. Умом понимала, что должна бить его, а не разговаривать. Но не могла ударить, все противилось этому.

– Я отдаю тебе долг. Я обещал и возвращаю тебе твою подругу в целос-с-сти и с-с-сохраннос-с-сти. Она абс-с-солютно здорова.

Подозрительно все это. Очень уж все легко и просто.

– Какое сейчас число?

– Тарин с-с-сейн по-наш-ш-шему. По ваш-ш-шему летоис-с-счис-с-лению девятое февраля, - милостиво отвечал на вопросы лацерт, не предпринимая попытки приблизиться, но тепло улыбался.

Но на его клыкастые улыбочки я не купилась.

– И ты хочешь сказать, что вылечил ее за один день?

Тихий смех вызвал теплую волну, пробежавшую вдоль позвоночника. Я растерялась от такой реакции тела на обычный смех.

– Твой дядя очень мудрый человек и прис-с-слушиваетс-с-ся к с-с-советам. Он с-с-сразу прис-с-ступил к лечению твоей подруги, еще там, на корабле, прос-с-сто ему не хватало одного ингредиента, который он наш-ш-шел здес-с-сь.

– Дядя здесь? – пораженно выдохнула, отступая назад.

– Да, - кивнул лацерт, а у меня похолодело все внутри.

Здесь были все кто хоть сколько-нибудь мне дорог. В его руках были все рычаги давления на меня. Ведь любой человек ради родственников на многое решится. На моей совести и так уже была смерть отца. Не хочу брать грех еще и за дядю.

– Чего ты от меня хочешь?

– С-с-с-салли, я уже с-с-сказал, что надо ус-с-спокоить Кэс-с-с. Увидев тебя, ей с-с-станет лучш-ш-ше. Пойдем, - позвал Шейх, протягивая опять свою ладонь.

– Сама пойду, - буркнула и демонстративно спрятала руки за спину.

– Как пожелаеш-ш-шь, - легко согласился лацерт и направился к выходу из спальни.

***

В здании, где мы оказались, были очень высокие аркообразные потолки. От пола до потолка тянулась причудливая мозаика из маленьких камней. Орнамент повторялся, оплетая даже потолок, переходя с одной стены на другую. Большие панорамные окна транслировали водопад и буйство тропиков. Шейх шел впереди, останавливаясь и лукаво пряча улыбку, ждал, когда я насмотрюсь на эту красоту. У нас давно такого не создавалось. Плавные линии и изгибы были во всем. В окнах, в колоннах, даже в потолках. Именно он больше привлекал мое внимание, я шла, разглядывая его с большим интересом. Никогда бы не подумала, что можно его украшать.

Я настолько привыкла, что он должен быть белым, ну или серым, что сейчас чувствовала восторг, что мне выпал шанс увидеть все своими глазами.

Врезавшись в лацерта, отскочила испуганно, вставая в стойку.

Шейх развеселился, показывая кончиков клыков. Вот только глаза, они все также оставались равнодушными. Понимая, что он не собирается нападать, я выдохнула с облегчением, пребывая в тихом шоке от себя. Я чувствовала его руку у себя на талии, которую он и не собирался отнимать. Мне казались эти прикосновения очень личными. Что за бред у меня в голове?

Отступив еще на шаг, заставила его от меня отцепиться. Шейх опять предложил руку, со словами:

– Я буду держать тебя за руку, - очень тихо прошептал, заставляя прислушиваться к себе.
– Ты не заблудишься и можешь смотреть все что захочешь, не боясь врезаться в м-м-м… в столб, например.

Я сама не заметила, как чуть подалась к нему, чтобы расслышать каждое слово. А он словно этого и ждал, ловко ловя мою руку. Реакция не заставила себя долго ждать: вывернула ему кисть, ударила в грудь и пнула в колено. Шейх меня отпустил, шипя на своем лацерском языке. Я даже присела, чтобы расслышать знакомые слова.