— Потому что весна скоро. Продолжай.

— У-у… А все! Больше я ничего не понял. Особенно про Поток, — «как всегда» — хотелось добавить мне, но я промолчал. Хельга вздохнула, оглянулась на часы.

— Ладно, Рик, я попробую попроще… Поток — это плоть мира. Это сам мир. Он пронизан силой. Если тебе нужно подпитаться, что бы ты для этого ни использовал — людей, стихии или что-то другое — ты вытягиваешь силу из Потока. Но при этом ты не поглощаешь сам Поток. Ласточка же пьет силу очень грубо. Она выхватывает куски мира, и в образовавшиеся прорехи хлещет сила. Эту силу Ласточка потребляет тоже — знать бы, куда ей столько… Рик, только с помощью того, что было на месте одного моста, можно дважды снести этот город с лица земли… Со временем прореха в Потоке затянется, но до этого через нее утечет очень много силы. Я не представляю себе, как обычный маг сможет столько поглотить, удержать и, главное, использовать… Все, Рик, еще чуть-чуть и будем вытаскивать.

— Что?

— Увидишь! Кстати, хорошо, что ты оказался не достаточно упрям для того, чтобы просто втиснуться в дыру на месте моста.

— Что бы тогда было? — слова Хельги настолько увлекли меня, что я почти перестал обращать внимание на щекотку. А может быть, это щекотка стала стихать.

— Ты бы тогда просто перестал существовать, — ответила Хельга. — Меня бы это несколько расстроило.

— Несколько? А я бы очень даже расстроился!

— Ты бы ничего не чувствовал. Тебя бы просто не было.

— Я имею в виду, на твоем месте…

Хельга улыбнулась.

— О, на моем месте ты влез бы в эту прореху из одного только любопытства! — сказала она. — Это же очень интересно, каково это — не существовать… — Она потянула мои руки из белой пенки. Следом за распарившимися пальцами (а жидкость, вообще-то, была холодная) потянулись ногти. Каждый раза в два длиннее моих собственных пальцев. Хельга критически осмотрела их, потом взглянула на меня, заметила мое недоумение. — Не беспокойся, их еще подтачивать придется. Чем мы сейчас и займемся…

Она отставила миску в сторону, шлепнула мои руки на скрученное в несколько раз полотенце, как будто бы это были куски глины.

— Ты мне еще за это спасибо скажешь. Когда привыкнешь.

Ногти оказались мягкими, словно пластилин. Да и кости, похоже, стали такими же. Точными движениями Хельга перебиралась от пальца к пальцу, потягивала фаланги, растаскивала суставы, сгибала ногти по форме загнутых вовнутрь звериных когтей. Мне не было больно, я чувствовал только остатки щекотки в кончиках пальцев. Но смотреть на процедуру было жутко. Руки на полотенце переставали быть моими.

— Мир изменяется, Рик, — приговаривала Хельга. — Грядут смутные времена. Мы позаботились о том, чтобы в этом мире было не очень много могущественных магов, но теперь опасность начнут представлять даже те, кто раньше ничем не обращал на себя внимания. Случаи ожидаются нестандартные. А нас всего лишь шестеро — ты седьмой… На этом рубеже мы жили вместе с Коленом. Я думаю, со временем мы соберемся здесь все, но этого мало. Нам нужно преимущество. Поэтому, Рик, ты должен быть не просто демоном и даже не просто очень умным демоном, но и очень сильным. Я трачу на тебя много времени и вкладываю в тебя много сил. Так что я в праве надеяться на высокие результаты, — она закончила с последним когтем, потянула пальцы в разные стороны, выправила форму ладони. — Ну вот, посиди так немного. Я сейчас.

Она вернулась с маникюрным набором и флакончиком черного лака. Зелье из миски Хельга выплеснула в раковину, сполоснула миску, налила в нее холодной воды почти до краев, снова поставила передо мной.

— Вот сейчас будет больно. Но не долго. Постарайся как можно сильнее двигать пальцами, теперь тебе самому надо их растянуть.

Секунд пять я собирался с духом. А потом сунул руки в воду. Хельга не солгала, было больно, и очень. Но я послушно тянул пальцы и, как ни странно, переносил боль легче, чем щекотку. Недаром где-то на востоке в древности щекотание было одной из пыток.

— А еще, Рик, в этом мире не часто рождаются люди, способные стать демонами, — продолжала Хельга. Ее голос настигал меня где-то между приступами острой ломоты в суставах и звуками хруста собственных костей и не давал сорваться во тьму. Хотя, я не уверен, что правильно усваивал ее слова. — В сущности, всю свою жизнь они только и занимаются тем, что становятся демонами. Беда в том, что большинство из них умирает от старости еще до того, как делает первый шаг прочь от своей человеческой природы. А ты очень, очень талантливый. Не знаю, от природы это или твоя жизнь сложилась так, но у тебя шансов больше, чем у других. Посмотрим, что из этого получиться… Все, вытаскивай!

Она сама вынула мои руки из воды. Я уже был ни на что не способен.

— Молодец, Рик. Умница. Отдохни пока.

— Угу, — сказал я и почувствовал, как сползаю со стула.

Когда я очнулся, Хельга уже заканчивала. Мне самому теперь было страшно смотреть на свои руки, как будто на мои собственные пальцы натянули муляж конечностей мертвеца. Эффект усиливался за счет черного лака, которым Хельга любовно покрывала произведение своего магического искусства. И как теперь в носу поковырять — если вдруг захочется?.. Тьфу, о чем я думаю…