Эту шпильку девушка оставила без ответа, продолжая смотреть куда-то на шкафы. И даже упавший на неё дневной свет не сделал лица выразительнее, не открыл каких-то красок.

– Что вы читаете?
– невольно он начала барабанить пальцами по мягкой обивке с цветочным орнаментом - во всей меблировке чувствовался вкус герцогини. На миг принцу стало любопытно: не уставлен ли кабинет герцога такими же диванчиками в цветочек?

– Если вам на самом деле интересно...
– послышался ответ того же невыразительного голоса.
– Жизнеописание святой Алиры.

– И вы говорите, что не были в монастыре?
– принц скептически приподнял бровь, а пальцы на миг застыли.

– По-вашему, веру привить могут только в стенах обителей? Вынуждена разочаровать: это заслуга сиятельной герцогини.

"Похоже, она ещё будет рассказывать мне обо всех добродетелях, завещанных предначальными!" - мысленно простонал принц.

– Кажется, нас так и не представили друг другу. По-моему, это вопиющее нарушение правил, - попытался принц вызвать какие-то эмоции на лице девушки, но...

– Герцог и герцогиня рассудили, что вы, Ваше Высочество, и так знаете всё о семьях ваших невест, - был ему равнодушный, спокойный ответ.
– Мы же, бесспорно, знаем ваше имя. Так зачем тратить кучу времени на всем известные титулы?

– К тому, что я совершенно не помню, как вас зовут, - соврал Ролден.
– Знаете ли, претенденток так много, что запоминаются только самые красивые.

– Тогда от лица своей семьи прошу у вас прощения, Ваше Высочество, - отложив книгу, она плавно поднялась и присела в реверансе, как будто не было за весь разговор ни одного оскорбления: - Сиятельная Нала, младшая герцогиня Эсталига, младшая маркиза Тадарена, баронета Лигская.

Всё сходилось с досье. По нынешней системе все дети носили приставку "младший" перед титулом, независимо от возраста, за исключением наследников. Кажется, получить Тадарен она сможет после смерти пяти родственников маркиза, если у тех не появятся наследники, а вот титул баронеты вместе с небольшим западным имением Лиг ей достался по завещанию троюродной прабабки, сумасбродной старухи, которая не оставила ни копейки своим прямым потомкам.

Обнаружив, что девушка до сих пор стоит в реверансе, принц кашлянул:

– Можете присесть, сиятельная. Мне бы хватило и вашего имени, - девушка тихо опустилась на краешек диванчика, положив книгу себе на колени.

– Скольких невест вы уже видели?
– ненавязчиво поинтересовалась она, опередив очередной вопрос принца.

– Ровно половину списка.

– Не правда ли, все они - достойные дамы?

– Разумеется.

Конечно же, достойные! Отобранные отцом, с лучшей родословной, с лучшим образованием и с лучшим внешним видом! Жгучая брюнетка, острая на язычок - сиятельная Дамиалита - покорила принца глубоким декольте с оборками, а Мий, маркиза, очаровала грудным пением и томными карими глазами...

Взгляд принца наткнулся на просто зачёсанные назад и закреплённые шпильками волосы Налы. Казалось, солнечный свет в них тух, не желая отражаться или играть бликами. Самому Ролдену, что ли, житие Алиры почитать? Вроде бы она - покровительница браков и семьи...

– Сиятельная, я ещё не говорил с вашими родителями, - заговорил принц, а девушка метнула на него испуганный взгляд, но тут же совладала с собой, вернувшись к созерцанию чего-то, - но я выбираю вас своей женой.

– Хорошо, - она поднялась, и принц волей-неволей тоже встал. Сделав реверанс, девушка протараторила: - Но поспешите удивить этой вестью моих родителей, Ваше Высочество.

И вышла из библиотеки, так и оставив на диванчике серую книжку. А принц наконец-то увидел, что всю их беседу разглядывала девушка: портрет одного из казнённых во время переворота герцогов, с которого сползла ткань. Герцог глядел крайне недовольно.

"Мёртвые не властны над живыми", - хмыкнув, Ролден покинул библиотеку: девушка была права, и ему следовало поговорить с герцогом и герцогиней.

***

Нала степенно вошла в свою спальню, с достоинством пройдя весь коридор и гостиную. Дрожащими руками она закрыла дверь, повернув ключ, и только после этого бросилась на кровать, сдерживая неприличные, визгливые подвывания. Она сорвала с себя платье камеристки, швырнула его куда-то в сторону - даже не заметила, что оно накрыло напольную вазу, поломав цветы. Повернув голову, она посмотрела на тумбочку. Миниатюрный портрет в резной рамке изображал темноволосого юношу с озорными синими глазами. Уголки губ у него всегда были насмешливо приподняты, а около правого глаза находилась очаровательная родинка. Барон Митадский. Её дорогой и любимый Унтар...

Приподнявшись на локтях, Нала бережно взяла портрет, обвела тонким пальчиком контуры милого лица. Долгими, одинокими вечерами она перечитывала трогательные письма Унтара, и гадала, как он изменился за эти три года. Последнее письмо от него дышало надеждой и верой в светлое будущее: состояние рода поправлялось, он даже отстроил заново развалившийся замок, а между строк читалось, что вот-вот Унтар сделает предложение...

Со вздохом Нала вернула портрет на тумбочку, а сама опёрлась спиной об изголовье кровати, подтянув ноги к груди. Вскинувшись, дёрнула за шнур балдахина, и тяжёлая ткань окутала её мраком. Непроглядным и безрадостным, как её будущее. Вот чем принца не устроили первые красавицы королевства?! А может быть, это ошибка? Может быть, завтра он извинится, возьмёт слова обратно да уедет подальше?! Сердце восторженно забилось при мысли о таком счастье, но злая крыса в душе скреблась и говорила, что это пустые мечты... Может, ей белилами намазаться и лука наесться, чтобы принца отвадить? Или ещё что-нибудь придумать?..