Ольга не понимала, что происходит. И не знала, как вернуть то, что между ними было когда-то… Тихон отдалялся с каждым днем все сильней. Его депрессия с остервененьем кромсала тонкие протянувшиеся между ними ниточки, и Ольга боялась, что она обрубит их все. Может быть, чертов кредит для «Этажей» и стал тем самым последним ударом? Ольга не знала. Тихон рвал и метал. Ей пришлось выдержать целый бой, чтобы отстоять свою позицию. И вроде бы Гдальский смирился. Даже поставил свои подписи там, где надо. Но чертов кредит еще больше отдалил их друг от друга. Господи, да о чем говорить, если у них даже секса не было вот уже три недели?!

На руку легла ладонь. Ольга обернулась. Петька сжал ее пальцы и вопросительно вскинул бровь.

— Что, Петь?

— Тебя на сцену зовут. Вручать грамоту…

Ольга вскочила. Натянуто улыбаясь другим родителям, прошла между рядов и дальше, через проход к сцене, где ей и правда вручили благодарственную грамоту за воспитание сыновей. Она, конечно же, прослезилась. Это было так трогательно. И мальчишки, которые вскочили со своих мест, поддерживая мать оглушительными аплодисментами, и вообще… все происходящее. Подумать только! Им восемнадцать скоро… Как же чудовищно быстро пронеслось это время. Только-только пешком под стол ходили, и вот какие орлы. Гордость… И к черту бессонные ночи. Её мальчишки стоили каждой секунды!

Её мальчишки стоили каждой секунды!

И вот тогда, стоя в крепких объятьях своих сыновей, Ольга окончательно успокоилось и поняла, что хватит. Хватит рвать душу. Справится, сможет… Если понадобится, и сама! Никакой трагедии не случится, если она родит.

Торжественная часть закончилась довольно быстро. Толпа выпускников и родителей перекочевала в ресторан, где началось основное веселье. И хоть Ольга порядком устала, она все равно наслаждалась каждой минутой. Наконец можно было расслабиться, зная, что её мальчики с успехом окончили школу и поступили. Каждый туда, куда и хотел. А вот Тихона, кажется, даже успехи дочки не слишком радовали. Он сидел невеселый и перекатывал в руках бокал с коньяком. И так несколько часов кряду, пока Ольга, не выдержав, не предложила ему уехать. Гдальский принял ее предложение, кажется, с облегчением. Он проводил Ольгу до самой квартиры. Клюнул ее в щеку и опять пошел ночевать в квартиру отца. Ольга зажмурилась. Нет, плакать она не будет…

А утром, как в детстве, к ней под одеяло забрался Ник.

— Что-то ты рано… — не размыкая глаз, улыбнулась Ольга сыну. — Вы в котором часу явились?

— В седьмом…

— А сейчас?

— Девять. Но мне как-то не спится. Разговор есть.

— Залетели-таки? — открыла один глаз Ольга.

— Вот еще. Наше поколение знает, что к чему. Не то, что вы — старики. Всему вас учить надо, — издевался сынок, шевеля бровями.

Ольга закатила глаза и треснула сына по темечку.

— Распоясались…

— Ага! — обрадовался Ник. — Слушай, мам, мы тут с Катей квартиру подыскиваем… У тебя случайно нет знакомых, которые бы сдавали?

— Квартиру ищете, значит?

— Угу, — буркнул парень. — Я же говорил, ма…

— Думала, что передумаете.

— Не передумали.

— Вот и хорошо. А с квартирой что-нибудь решим, да. Я только с Тихоном поговорю.

— А он здесь каким боком? — насупился Ник. Сыновья не могли не замечать, что между матерью и Гдальским не все гладко, а потому были настроены по отношению к нему не слишком дружелюбно.

— Ник, он Катин папа. Может, тоже что-то подскажет. Не бурчи…

Зря… Ой, зря она потом предложила Тихону выделить детям свою студию или квартиру отца.

— Нет, — отрезал он, стискивая ручищи на столовых приборах.

— Почему? — удивилась Ольга. — Они же будут пустовать. А Ник будет и за коммунальные платить, и…

— Нет! Это не обсуждается.

— Ладно, как хочешь… Мы найдем квартиру неподалеку. Сейчас это не проблема.

— Вот как поженятся — так и ищи…

— Сказал тот, кто жениться, похоже, не собирается, — вошел в кухню Ник и, как ни в чем не бывало, открыл холодильник.

— Я женюсь на твоей матери! — возмутился Тихон.

— Серьезно? Наверное, она поэтому надела свой свадебный наряд к нам на выпускной. Потому что свадьба близко! — бил сарказмом обиженный парень.

Ольга вспыхнула. Гдальский метнул в нее взгляд, да так и замер. Растерянный. А Ник, между тем, отхлебнул прямо из бутылки кефир и продолжил:

— Мне, Тихон Сергеич, ваши хоромы и даром не упали. А ты, мам, прежде чем такое предлагать, со мною бы посоветовалась.

— Ты прав, милый… Извини. Это было ошибкой. Я… знаете, я… пойду… устала что-то… полежу.

Ольга дошла до своей комнаты и замерла, оглядываясь по сторонам. Зачем она сюда пошла? Что хотела? Она устало растерла лицо, слыша за спиной неровный шаг Гдальского. Господи, только бы не очередное выяснение отношений. Только бы не это… Как же она устала от всего этого дерьма! Как же она устала…

Не оглядываясь, Ольга подошла к кровати. Живот тянул, она легла в постель.

— Я думаю, нам не стоит больше это все продолжать… — наконец заметила Ольга.

— Что именно?

— Наши отношения. Я… старалась, честно. Но, похоже, мы по-разному представляем семейную жизнь… Я хочу делить с тобой все… все, понимаешь? — слезы все-таки подкатили. Ольга сглотнула собравшийся в горле ком. — Ты — глава семьи, да. С этим никто не спорит, но… я так хочу, чтобы, приходя домой, ты сбрасывал плащ супергероя, Тиша. Так хочу, чтобы ты открылся и впустил меня в свою душу… Я хочу, чтобы ты плакал, если хочется, а не держал все в себе. Я в тебя с головой упасть хочу. В настоящего… А ты меня и близко не подпускаешь…