Разговор снова зашел о работе. Виталий рассказал, что устает после смены страшно.

– Тяжело все-таки! – жаловался он с досадой. – Думаю, я не способен к такой напряженке.

– А к чему ты способен? Везде работать надо, чтобы чего-нибудь добиться!

– Если бы я смог в свое время поступить в институт, – мечтательно, совсем без обиды ответил Виталий, – я бы поступил на гуманитарный факультет. Ну вот где ты училась?

– На историческом.

– Вот! И я бы там учился! Я люблю историю. Романы исторические люблю, фильмы про все такое, древнее. Про рыцарей и турниры.

– Средние века необыкновенно интересное время!

– Да? – Он стал похож на ее учеников – такой же галчонок с открытым клювом, в который она положит червячка знания. – А что там тебе интересно?

– Да вот хоть религия. Мне интересно было в свое время, почему у нас, в России, церковь не превратилась в такого же спрута, как в Европе.

– И как, выяснила почему?

– Мне кажется, да.

– А что ты читала?

Ире так нравился этот разговор, что она не заметила, как изменился тон собеседника.

– Я читала разные исследования ученых, монографии, обращалась к источникам. Буллы папские, письма тех времен, «Молот ведьм»…

– Что это?

– Это, как бы сказать, учебник для инквизиторов. Мы в институте даже шабаш на Вальпургиеву ночь организовали…

– Смотри, – перебил ее Виталий, указывая на небо. – Луна такая яркая! Неужели завтра похолодает опять?

Тема разговора сменилась. Вдруг – как всегда бывает при интересном разговоре – Ира поняла, что они уже пришли к «Лермонтовскому». Виталий, не спрашивая ее, открыл дверь, и они вошли в знакомую прихожую. Ира уже привыкла к особому холостяцкому запаху этой квартиры, он ей даже нравился теперь. Она спросила о продаже квартиры, а Виталий сказал, что раздумал продавать.

– Почему?

– Планы изменились… Ты не ругай меня, ладно? Понимаешь, я был в таком отчаянии, что думал продать квартиру, деньги отдать на церковь, а сам… Ну, помнишь, мы говорили…

Виталий прятал глаза. Ире вдруг стало мучительно жаль его бедную, заплутавшую душу, она подумала об одиночестве, о выборе своего пути, о сомнениях, терзающих каждого из нас. И она была такой: отчаявшейся, без маяков в открытом море.

Ира обняла его, а когда захотела отстраниться, Виталий не отпустил. Его губы коснулись ее шеи. Она повернула лицо навстречу этим милым губам…

В следующее воскресенье Ира вошла в ладанный сумрак под белеными сводами храма. Ире хотелось улыбаться всем, желать счастья. Она верила, и вера привела ее через испытания к счастью.

Виталий стоял на своем любимом месте – возле иконы святого Иоанна Предтечи. И вновь пламя свечей отражалось в его глазах, и на щеках играл румянец, и губы были плотно сжаты. Они поздоровались одними глазами.

Ира прекрасно понимала, что совершила грех, и очень серьезный грех, предавшись любви в Великий пост. Она искренне раскаивалась в грехе, но совершенно не сожалела о содеянном. На то мы и православные, чтобы грешить и каяться! Бог простит нам это, он все про нас знает.

После службы они гуляли, разговаривали, пили чай в кафе на площади, и мир царил в ее душе. Только вот Виталий был каким-то нервным.

– Что с тобой? – не выдержала она.

Он поднял на нее глаза полные слез. Это было так неожиданно, что Ира испугалась.

– Дорогая моя, любимая, я не хочу с тобой расставаться!

– Да о чем ты?

– Я должен уехать…

Она не верила своим ушам – Бог снова испытывает ее.

– Ирочка, меня нашли прежние дружки. Они считают, что я должен им, так как оказался виноват в том, что нас менты загребли. Понимаешь, я тогда…

– Это не важно. Что ты собираешься делать?

– Они хотят от меня очень много денег.

– Давай продадим твою квартиру, будем жить у меня!

– Нет, намного больше.

– Тогда и мою.

– Они возьмут деньги и придут снова. Мы не сможем заплатить, и они убьют меня. Это страшные люди!

– Так что же ты собираешься делать? – повторила он свой вопрос, уже почти плача.

– Я должен бежать.

– Я с тобой.

– Это опасно, Ира! Я не смогу тебя защитить.

– Мне все равно.

– Ира… – Его глаза, блестевшие от слез, казались Ире яркими, как драгоценные камни. – Это слишком великий дар для такого неудачника, как я! Но если ты решилась…

– Решилась! Будь что будет! Я люблю тебя!

– Ира… Тогда ты должна исчезнуть тайно. Придумай что-нибудь, соври, чтобы все думали, будто ты уехала одна. Обо мне – ни слова!

– Я скажу всем, что ухожу в монастырь.

Она очень обрадовалась этой идее – как хорошо звучит! Пусть все крутят у виска, мол, Ира совсем спятила! И никто не догадается…