Шрифт:
Она смотрит на меня неодобрительно.
– Ты никогда ничего не поймешь о женщинах, Антуан. Ладно, давай показывай, что ты там написал.
Сопротивляться ей бесполезно.
Она читает сообщение и хмурит брови.
– Ах да, все же… Это плохо, Антуан! Слишком много любви!
Я начинаю раздражаться.
– Антуан… Я вовсе не хочу тебя достать. Я просто хочу сыграть на опережение. Ты что-нибудь слышал о Законе притяжения? Желание должно подогреваться на медленном огне. Если ты сдашься, ты перестанешь ее интересовать, – настаивает она.
Я скрещиваю руки. Я не хочу подчиняться никаким законам. Я страдаю. Я хочу, чтобы Мередит была рядом со мной. Наше расставание заставило меня пережить чувства, которых я никогда не испытывал раньше.
Мы выходим из ванной. Аннабель наливает мартини мне и себе.
– Ты видел «Парк юрского периода»?
Не понимаю, при чем тут это. Она засовывает мне в рот оливку.
– Ты помнишь козу, привязанную к колышку? Такая наживка для динозавра?
– И что?
– А то, что козочка – это ты! Есть динозавр, есть коза. Коза при любом раскладе будет съедена, понимаешь? Эта партия не может быть выиграна!
– Ты меня прости, но мы пережили возраст игр в кошки-мышки!
– Наивный! Эта игра для всех возрастов. Никогда нельзя забывать положить кусочек сыра, чтобы оживить отношения…
– Аннабель, ты сводишь меня с ума! Я…
Мой телефон начинает петь знакомую мелодию. Я вздрагиваю. На экране появляется лицо Мередит. Сердце готово выпрыгнуть из груди.
Протягиваю руку, чтобы взять телефон, но Аннабель опережает меня.
– Алло, – говорит она сладким и чувственным голосом, вызывая у меня желание свернуть ей шею.
– Антуан? Сочувствую, но он не может подойти… Он в душе… Он готовится уходить. Кто я? А вы?
Ну, стерва.
– Ах, Мередит… Здравствуйте, Мередит. А я Аннабель, вы помните? Мы виделись один раз на вернисаже моей подруги.
Воздух начинает доходить до моих легких: Мередит, вероятно, помнит о сексуальных пристрастиях Аннабель.
– Конечно-конечно, я скажу ему, чтобы он вам позвонил. До свидания, Мередит.
Она кладет трубку и ловит мой злобный взгляд, уверенная, что сделала все для моего счастья.
– Ты поблагодаришь меня позже, Антуан.
Сцена 15
Мередит
Услышав женский голос, позвонив Антуану, я чуть не умерла. Но потом она представилась, и я успокоилась. Аннабель, его подруга-лесбиянка. Однако ревность меня все равно грызла.
Антуан перезвонил позже, глубокой ночью, убив все мои тревоги. Но до этого момента еще надо было дожить.
Улыбаясь, я шла по улицам Марселя, вспоминая наш разговор. У меня была назначена встреча в маленьком ресторанчике «Пуассон Калю», где подают в основном морепродукты. Я хочу устроиться туда на работу официанткой – мне нужны деньги.
Хозяйка меня не разочаровала. Что-то вроде Брижид Бардо, только брюнетка. В волосы вставлены три красных пластиковых цветка; две пряди продуманно падают на лицо. Губы слишком большие, чтобы быть натуральными, помада яркая. Густой карандаш под веками подчеркивает огненный взгляд. Тело с щедрыми формами облегает черное платье, колготки в полоску дополняют образ.
Она протягивает мне руку – рукопожатие железное, и ведет в глубь зала. Мы садимся за деревянный стол. Замечаю еще одну деталь: обувь с невероятно высокой танкеткой. Ноги у мадам огромные, и туфли ей явно не по размеру. Как же она ходит в них?
Ее тон мне не нравится: слишком авторитарный. Она бесцеремонно разглядывает меня, затем спрашивает, есть ли у меня опыт работы. Есть, несколько лет назад я работала официанткой, но недолго.
Мадам К. не может принять решение. Она рассказывает мне о своих требованиях: «Это ясно?» Я киваю и опускаю глаза, изображая из себя послушную овечку.
В итоге она меня берет, но с испытательным сроком.
Мадам встает, я тоже поднимаюсь и благодарю ее. «Без опозданий», – напоминает она. Говорю ей: «Нет проблем». Она кивает: «Пойдемте на кухню». Я следую за ней. Представляет меня шефу. Шеф – ее муж. Он вытирает руки полотенцем и тепло пожимает мне руку – ничего общего с железной хваткой хозяйки заведения.
– Добро пожаловать на борт! – говорит он с улыбкой.
Его зовут Жак. Но все зовут его Жако. Он говорит мне, что и я могу его так называть.
Мадам К. хмурит брови. Он делает вид, что не замечает, – наверное, уже привык. Какой он симпатичный, этот мужчина. И насколько они разные! Как лед и огонь. Он худой и улыбчивый. Она – высокомерная гусыня. Вот спрашивается, что он мог в ней найти? Посылаю ему улыбку. Затем прощаюсь с ними. Хватит на сегодня. Вообще-то, мне уже не хочется здесь работать. Это место вызывает во мне тошноту, и не только из-за запаха прогоркшего масла.