– А если откроют, что вирусы не существа?
– спросил я, заинтересованный тонкостями биологии.

– Если вирусы окажутся органическим веществом, то химия рано или поздно будет в состоянии искусственно приготовлять их в лаборатории, а потом готовить и противоядия против них...

– Вот оно что...
– пробормотал я, окончательно пораженный.

– Да, да, - кивнула головою Лиз.
– Мы можем сейчас и говорить и работать. Готовьте-ка раствор марганцовокислого калия...

Я занялся раствором. Лиз сказала:

– Подумайте, Пингль, что может получиться с искусственными вирусами дальше. Если химия синтезирует в пробирке вирус, значит, человек получит искусственно созданный элемент жизни. Тогда мы вплотную подойдем к решению вопроса о происхождении жизни. Понимаете, Пингль?

– Ах, мисс Элизабет, - произнес я, - это все так интересно! Я никогда не расстанусь с профессором и с вами...

– Вы так думаете, Пингль?
– как-то странно протянула Лиз.
– Очень хорошо. Только будьте внимательны. Смотрите, вы льете раствор мимо воронки.

II

Добросовестно поработав в лаборатории три часа, я отправился отдыхать в бунгало в самом восторженном настроении. Радужные мечты кружили мне голову. Действительно, надо учиться у профессора. Он скорее выведет меня в люди, чем Клипс или какой-нибудь Уолсон. Наконец-то после всяких Хелли, Поллоков и неудачников Харлов я напал на настоящего человека. А потом... можно выписать сюда Эдит, и тогда...

Сумерек здесь не бывало. Солнце садилось за джунгли, и темнота наступала сразу. Сегодня я резонно ожидал, что ночью Вандок обязательно вернется, если не за джиррами, то за мешком. Голод не тетка, и Вандок попытается набрать новую порцию ядовитых тварей. Надо постараться, чтобы его визит сегодня был последним. Надо быть сухим, жестким и даже припугнуть его.

Я не ошибся. Действительно, Вандок в обычный час после полуночи, когда спряталась первая четверть луны, перелез через стену и очутился в моих руках.

– Вот ваш мешок, Вандок, - серьезно произнес я.- В нем дюжина самых лучших джирр. Вчерашних я выкинул - вы не умеете выбирать со вкусом. И... убирайтесь к черту!

– Какая муха укусила моего друга Пингля?
– насмешливо спросил Вандок, раскуривая трубку.
– И почему вы воображаете, что я сейчас интересуюсь джиррами? Нет, Пингль, вот уже три дня я хожу к обедне в Рангунский собор и слушаю проповеди архиепископа. Он окончательно наставил меня на истинный путь. Хочу сделаться праведником, Пингль Воровство - самый страшный грех, и раскаяние мне необходимо. Иначе я погибну.

– Кто вам мешает каяться?
– тоже усмехнулся я.- И, пожалуйста, не кричите так громко. Профессор услышит.

Вандок затянулся так сильно, что огонек трубки, вспыхнув, осветил его нос.

– Как раз мистер Мильройс мне и нужен. Я пролью перед ним горькие слезы раскаяния и вымолю у него прощение. Иначе мне не попасть в рай...

– Вы пьяны, Вандок?

– Ошибаетесь. Никогда в жизни я не был более трезв, чем сию минуту, Пингль. Ведите меня к профессору!

– Вы сошли с ума!

– Ну, хорошо, я могу пойти на уступки. Вы только подведите меня к окну кабинета Мильройса, и я полюбуюсь на освещенную штору. Мне хочется взглянуть хотя бы на тень этого почтенного ученого. Это придаст мне силы исправиться. Я мог бы проделать это и без вашей помощи, но мне неприятно объясняться с китайцами, которые шляются по двору.

Нахал вывел меня из терпения.

– Убирайтесь отсюда, Вандoк!

Вандок молча выбил табак из трубки и слегка присвистнул.

– Отлично, друг! Но мне ничего не стоит сообщить завтра мистеру Мильройсу, как вы обманули его доверие.

– Обманул?

– Конечно. Ведь вы помогали мне воровать джирр из парка. Он простит заблудшую душу грешника, но не простит юношу, который обязан ему, которому он верил. Выбирайте: или вы покажете мне окно кабинета, или завтра профессор все узнает.

– Вы хитрый дьявол, Вандок, - произнес я после молчания, обдумав положение.
– Хорошо, я проведу вас к окну, но при условии, что вы никогда больше не появитесь на станции.

Вандок со вздохом согласился. Он взвалил мешок на плечи и пошел за мной. Я открыл боковую калитку, я мы вошли во двор. На змеиной станции все давно спали, только окно профессорского кабинета было освещено. Мильройс читал за столом, и мы видели его силуэт на шторе.

– Теперь уходите, - прошептал я.

Но, к моему ужасу, Вандок бросил мешок с джиррами на землю, быстро и бесшумно, словно пантера, вскарабкался на карниз, открыл окно и распахнул штору. Я вскрикнул, лишь только взглянул в окно.

В комнате никого не было. На письменном столе покачивалось искусно сделанное соломенное чучело, тень от которого я принимал за силуэт Мильройса. Небольшая лампа с рефлектором освещала чучело сзади.

– Как вам это нравится?
– засмеялся Ваидок.

Но в то же мгновение раздался выстрел. Пуля ударилась в раму. Вандок спрыгнул на землю и не успел сделать шага, как был сшиблен с ног Хо. Из бунгало прибежали китайцы с фонарями.