Но на ловца, слава народной мудрости, рано или поздно зверь бежит! Чудо сотворилось! Она сыскала своего сверхвосхитительного Даниеля в метро. Он подыгрывал на гитаре молодому парню, который пел, и надо сказать, весьма прочувствованно, романс «Ночи безумные, ночи бессонные…» Увидел её — улыбнулся, но задерживаться взглядом не стал. «Я работаю», — так это она поняла.

Для неё пребывание Даниеля с гитарой в переходе метро не было чем-то удивительным. Он обладал самыми разными способностями и был абсолютно, как истинный небожитель, равнодушен к общественному мнению. Его звали приятели дописать картину в авангардном стиле, и он дописывал. Или же вместе рисовать декорацию — он и это мог, если было настроение… А теперь вот помогает зарабатывать денежки певучему парню…

Она стала в сторонке и ждала. И дождалась. Парень-певец поднял с полу шляпу, полную бумажных денег, деньги сгреб и сунул в карман… Даниель подошел к ней и, сияя прекрасными глазами, осведомился:

— Все нормально? Ну я очень рад.

Они втроем сели в вагон. Она предполагала, что любимый возьмет её за руку и поведет, поведет, как в недавнем прошлом. И пойдут они, счастьем палимы…

Однако красавец, все так же улыбаясь, произнес, наклонясь:

— Ты меня прости. Я готов проводить тебя до дома, но… Видишь ли, у меня будет Гоша ночевать…

Казалось бы, тогда она могла все понять окончательно? Куда там! Помнится, только с неприязнью отметила, что у Гоши на шее чирей, залепленный пластырем…

— А когда же? — спросила, как девочка, обиженная тем, что в общую игру её не берут.

Даниель тряхнул кудрями, словно лошадь, которую донимает слепень:

— Посмотрим… время есть…

Как же она ревела в ту ночь! Как ревела, зажав лицо халатом, чтобы мать не слышала! Забралась в ванную, включила во всю силу душ и делала вид, что моется, моется, никак не намоется…

Но надежда, пуст крошечная, жила, билась у виска: придет, позвонит, не может быть, чтобы все так вдруг… Вот дуреха-раздуреха…

Он не позвонил.

Есть, стало быть, люди, которым следует так крепко ударить по башке, чтоб до звона. И только тогда они очнутся от сна наяву и наконец-то сообразят, что к чему.

Вероятно, и я принадлежу именно к этому подвиду. По первоначальному замыслу редактора Макарыча я должна была взять интервью у жены известного иллюзиониста, который, на наше газетно-сенсационное счастье, только что разошелся с ней… Внезапно замысел изменился. Макарыч сам притопал в мой кабинетишко:

— Никаких рыдающих баб! Срочно звони Эльдару Фоменко. Мои сыскари доложили — вчера вечером явился из Америки! Снялся там в трех фильмах! В самом зените славы! Я когда-то на него первую рецензюшку накропал. Он должен помнить. Привет передай! И учти! — Макарыч поднял палец вверх. — Никаких вопросов про отношения с женщинами. Он — большой оригинал. Попробуй поднять темку «голубизны»… Вдруг расколется? Раскрепостится? От избытка славы? Такой бы мы вставили «фитиль» всем прочим газетенкам!

— Неужели он «голубой»? — подивилась я. — А с виду мачо и мачо…

— Здоровый интерес! Передай его читателям! Пущай ахают-охают! «Ну надо же, такой тореро по всем статьям, а „голубенький“, вроде недоросточка Петюши Лукина! Что это все мужики с ума посходили, что ли?!»

Конечно, кто-то немедленно меня заклеймит позором, если я скажу, будто испытываю интерес к жизнедеятельности особей под названием «педерасты». И этот кто-то, конечно, ханжа и лицемер. Потому что, действительно, охота вызнать, отчего мужик способен пренебречь положенной ему Богом женщиной и возжелать другого мужика.

Конечно, кое-что на этот счет я знала, начиталась. Теперь кому в новинку похождения тех же чиновников из высших сфер, которые «оголубили» эти сферы весьма и весьма. Любой москвич в курсе, кто из известных адвокатов, телеведущих, продюсеров, певцов и так далее — педераст… Тем более, что один из них дал сверхоткровенное интервью, мол, да, я имею нескольких любовниц мужского пола, да, сплю с ними с удовольствием и счастлив новым, вполне демократическим подходом к этой моей нестандартной сексуальной ориентации и благодарю Президента за то, что он проявил широкие взгляды и, несмотря на мои педерастические наклонности, оставил меня во главе идеологического комитета и не изгнал с телеэкрана…

Ну, а ещё я видала эти самых «голубых» в ночных клубах… Меня и смешили и страшили их ужимки, особенно когда мужская особь изображала женщину… Бр-р-р…

Разумеется, в глазах продвинутых, то бишь, сверхсовременных, я со своим «бр-р-р» выгляжу анахронизмом. Но ничего с собой поделать не могу. И до сих пор всячески старалась обходить стороной контингент «геев», лесбиянок, брала интервью у нормальных мужчин и женщин. Клеймите меня клеймите, ихние сторонники и поклонники!

Однако в данном конкретном случае я не имела права привередничать. Ведь речь шла опять же об общественной пользе, а по существу, о способности выжить нашему редакционному коллективу в условиях рыночной экономики, будь мы все прокляты за свою всеядность и желтую желтизну во имя денежки!