Просторное помещение, куда привели меня двое воинов, находилось, по-видимому, на самой вершине горы. Широкие ставни окон распахнуты, впуская в комнату легкий теплый ветерок, колышущий шелк пестрых штор и предзакатное солнце, освещающее высокий трон, и сидящего в нем мужчину. Я встала как вкопанная, сквозь узкую щель покрывала, рассматривая местного князька, не дойдя до него метров пяти. Наместник был толст. Очень-очень толст. Так, что еле помещался в кресле, где могли совершенно спокойно разместиться четыре таких как я.

«Мамочка моя! — вытаращилась я на жирного, с двумя, нет, тремя подбородками и необъятных размеров животом «хозяина местного гарема».

Он же в это время лениво повел рукой, унизанной перстнями. В то же мгновение покрывало с меня слетело. Наместник, кстати единственный из тех, кого я здесь видела, не носившим бороды, оценивающе, сверху — вниз посмотрел на меня, скорчил брезгливую гримасу и снова махнул рукой. Через пять минут я была уже в комнате Адины. Увидев меня, женщина что-то испуганно затараторила воинам. Получив от одного из них короткий ответ, она расслабилась и повеселела. Воины закрыли за собой дверь, и мы с молодой женщиной остались одни.

— Он что-то тебе говорил? — тут же, с превеликим любопытством, спросила она.

— Нет, он так обомлел от моей наружности и запаха исходящего от меня, что просто онемел.

Амина захохотала, принимая мою шутку. Но, думаю, что причина ее веселости заключалась не в моем ответе, а в том, что сказал ей воин:

«Живи, пока» — сказал он. По крайней мере, я это так поняла.

***

Чуть позже, уже затемно, мы все же сходили в баню, и я наконец-то смогла смыть с себя весь накопившийся пот и грязь. Баня, а по местному «гармабе», очень удивила меня своим комфортом, ярким, красочным декором и…. современными технологиями — водопроводом, унитазом и душем. Последние в нашей комнате вообще не наблюдались, и как я поняла, естественные потребности придется справлять в ведерко за ширмой, а мыться ходить в баню.

Два мраморных бассейна с теплой и прохладной водой дополнили удовольствие от помывки. Я лежала в прохладной водичке, после горячей парилки, рассматривая куполообразный потолок, украшенный орнаментальной мозаикой, и рассуждала:

«Интересно. Что решит наместник? Судя по его реакции, я пришлась ему не по вкусу. И слава создателю! — вспомнила я жирную тушу на троне. — Что же, отдаст кому-нибудь из воинов? — в голове сразу нарисовался страшный бородач, поивший меня водой на привале, его колючие, злые глаза, его злобная насмешка. Под ложечкой неприятно засосало. — Надо думать, как отсюда свалить. Быть женщиной варвара, бесправной «вещью» я не собиралась. А судя по тому, как дрожала сегодня Адина, с женщинами здесь не больно считаются и церемонятся. Ладно. Будем пока наблюдать, а там посмотрим».

***

Прошло семь дней, с тех пор, как я попала в Замок Бабека, один из форпостов шахрестана Ахар, крупной, автономной провинции Персии. Наместник, так и не определился, и до сих пор думал, что делать, с «этим мешком костей», имея в виду мою стройность. Я жила у Адины, ела, спала, и никуда не выходила. Лишь раз, завернутая с ног до головы в покрывало, сопровождала женщину по ее делам в гарем. Но эта вылазка практически ничего не дала. Все что мне удалось рассмотреть, так это женские покои, ну и конечно, самих женщин бейлербея. Глядя на них, мне стало совершенно ясно, почему Хозрев-Мирза мною побрезговал. Он предпочитал килограммы, и все его наложницы были дамами в теле. Мне до них еще было расти и расти.

Очень часто я вспоминала Ратмира и, когда моя соседка отлучалась по своим делам, плакала в подушку. С Лео тоже никак не удавалось связаться. Мой фоноимплант словно отрезало от прочего мира. В ответ на запросы я слышала лишь гробовую тишину. Сбежать отсюда не представлялось возможным. Дверь была постоянно на замке.

Адина часто отлучалась днем, поскольку в этой крепости исполняла роль доктора. Долгие вечера, проведенные вдвоем с ней, сделали свое дело. На второй день, она уже болтала без умолка. Отсутствие компьютера, телевизора и даже завалявшегося радио, скрашивалось ее рассказами.

Я узнала, что по сравнению с моей родиной, этот край пострадал от Катастрофы незначительно. Конечно, первые голодные годы и всеобщий Хаос внесли в этот регион сильные перемены, кардинально изменившие жизнь людей и от былой государственности не осталось и следа. К власти пришла династия Каджаров, когда-то правившая этими землями, и вновь давшая стране прежнее имя — Персия. Но страна была раздроблена на части, так называемые шахрестаны. Каждой такой провинцией правил султан или какой-нибудь принц, который лишь номинально подчинялся главе государства шахиншаху Фатх Али — хану.

Поскольку я все же училась на дипломата, то знала, что в Тебризе есть наше посольство, так как наши страны торговали и довольно успешно. Но вот как туда добраться, оставалось проблемой номер один. Слушать меня здесь никто не желал. Даже Адина, попавшая в крепость, как и я, не по своей воле.

Сама она родилась в столице и была единственной дочерью своих родителей, которые не чаяли в своей дочке души. Получив прекрасное медицинское образование, она, привыкшая к довольно свободным нравам столицы, решила получить практику в одном из госпиталей, на границе провинций Ахар и Ардебиль. Поскольку между княжествами постоянно случались стычки, такие учреждения не пустовали. Самонадеянная, высокообразованная девушка и предположить не могла, что ее может постигнуть участь, стать гаремным врачом.