Шрифт:
Он взял ее лицо за подбородок, поднял к себе и некоторое время смотрел, изумляясь. Снег все падал, и Ева моргнула, провела ладонью по лицу, чтобы смахнуть снежинки с ресниц. И Вейдер не мог разобрать, отчего на ее лице влага — талый ли это снег или слезы? Он наклонился к ней и поцеловал ее улыбающиеся губы — точно так же, как целовал всего час назад, и Ева замерла в его руках, обвив его шею своими тонкими руками. Некоторое время назад он сам размышлял над тем, стоит ли ему пойти проститься с Евой, или нет. Час назад он и сам не знал, что ему придется покинуть Риггель, и ему предстояло преподнести эту новость ей.
Он малодушно решил не делать этого, чтобы не видеть в ее глазах ледяное смирение, которое обычно скрывало ее истинные чувства.
Но она узнала сама, и сама приняла решение, которое с трудом давалось ему.
Она не боялась придать огласке их отношения, и ей было безразлично, что на них из-за густой снежной пелены глазеет весь персонал космопорта.
С трудом оторвавшись от нее, он заглянул в ее сияющие глаза, и его губы чуть дрогнули.
Он не знал, какие слова нужно говорить, потому что это свидание было громче всяких слов.
— Ты сделала меня живым, — произнес он, осторожно проводя по ее светлым волосам, в которых запутались снежинки, и Ева сама обхватила его за шею, и сама прильнула его губам. И ситх покорился этой ласке, обнимая ее тонкое тело, сжимая ее и укрывая своим телом от пронизывающего холодного ветра, поднявшегося к вечеру.
18. Вайенс(3)
Ожог на щеке словно отрезвил Вайенса, заставив его стряхнуть с себя наваждение и власть Дарта Акса.
Боже, что я вытворяю?! Что я вытворяю?!
Под прохладной кожаной перчаткой лицо наливалось болью. Сайбер императора, глубоко поразив ткани, пережег и нерв, и Вайенс понял, что теперь его лицо перекошено, а уголок губ навсегда будет опущен вниз, оставляя рот вечно полуоткрытым.
— Господин генерал? — один из его верных черных летчиков оказался рядом и помог ему подняться. — Что случилось? Это сделала леди Рейн? Прикажете догнать ее?
От этих мертвых страшных слов Вайенсу стало жутко, и он впервые задумался, глядя слезящимся от боли глазом в зеркальное непроницаемое стекло шлема, об опасности, которую несут для его Евы эти люди, преданные ему, и готовые на все.
На все…
— Не нужно! — резко выкрикнул он, все еще прижимая рану на лице рукой. — Я сам виноват. Так себя не ведут с леди… Да дайте же пластырь, черт вас дери!
Набравшись духу, Вайенс отнял, наконец, руку от лица. В зеркальном стекле шлема летчика он рассмотрел себя, и зарычал от злости и досады.
Луч сайбера скользнул по его щеке, обнажив мышцы, и сжег скуловую кость и выжег кожу на виске, повредив тройничный нерв, и один глаз у Вайенса тоже не открывался до конца. Сожженная кожа стянула, перекосила все лицо, и Вайенсу было больно даже дотронуться до неповрежденного места. Красивый когда-то, сегодня Вайенс был изуродован бесповоротно. Ожог пройдет, его быстро залечат его медики, но парализованное лицо не восстановить никогда.
— Вам нужно в госпиталь, генерал, — бесстрастно произнес летчик.
— Пожалуй, да, — постанывая, проскулил Вайенс. — Помогите мне!
Летчик прошел в его кабинет и вызвал медицинскую капсулу, пока второй помог Вайенсу добраться до его стола.
Вайенс, ощущая себя совершенно разбитым, повалился в кресло и закрыл глаза. Покой, покой — вот что ему сейчас было нужно!
Что он себе позволил!
Попытка изнасилования!
И не абы кого, а высокопоставленного офицера Альянса!
И любовницы Дарта Вейдера.
И еще неизвестно, что хуже.
Вейдер просто свернет ему шею, если узнает.
А Альянс может закрыть в недрах Риггеля, вместе с такими же людьми, как покойный Вирс Длинные Пальцы, и с кем похуже.
Но не паниковать! Тихо!
Дарт Акс растворился в сознании Вайенса, но все же кое-чему у него Вайенс успел научиться.
Если сейчас, сию минуту, сюда ввалится Вейдер, Вайенс отдаст приказ напасть на него своим черным летчикам, и сам станет защищаться. Он дорого продаст свою жизнь! Защищаться нужно тогда, когда тебе угрожает реальная опасность, а не выдумывать себе несуществующие неприятности.
Это первое.
Второе.
Несмотря на то, что состояние Вайенса все ухудшалось, мозг его работал четко, ясно, как никогда.
О том, что он, Вайенс, достоин стать императором, он помнил и без крови с мидихлореанами. Но, разумеется, на этот лакомый кусочек зарились многие, и у многих шансов занять самое высокое положение в Галактике было намного больше, чем у Вайенса. Тот же Вейдер, чье вступление в Совет Альянса было временем нескольких дней, мог раздвинуть своими металлическими руками всех претендентов, когда его эскадрилья обстреляет и захватит Корусант. И противопоставить ему Вайенсу будет нечего. Маленький Риггель не устоит перед великим ситхом, если тот вздумает растереть его меж своих железных пальцев.