Я, немедленно, последовала её совету, и тут же, на моё предплечье опустилось это огненное чудо. Боли, как не странно, не было, лишь лёгкое ощущение тепла и покалывания.

Глава 5

– Я не виновата! Не виновата! Мне было не на что его кормить!

Крик рвал душу, от него хотелось бежать прочь, заткнув уши. Чей– то жёсткий голос, показавшийся мне знакомым, отвечал, что-то объяснял, но женские всхлипывания и мольбы продолжали звучать.

– О, Властитель вселенной, – вздохнула старушка, вытирая пот с морщинистого лба. – Дурочка молодая, неужели не знает, что рыжий не пощадит.

– Ну и правильно, – вмешался бородатый дядька в засаленной куртке.– Поделом ей, мерзавке. Это ж надо, собственного ребёнка отравить, а потом ещё два дня смотреть, как он умирает.

– Всю выкачают, до последней капли, – констатировал другой мужик, с синяком под глазом.

И было сразу видно, что на дальнейшую судьбу кричащей девушки ему наплевать. Мужику хотелось опохмелиться, о чём свидетельствовал тремор рук и зеленоватый оттенок кожи.

Голые, ослепительно– белые стены, яркий холодный свет круглых лампочек на потолке, резкий запах больницы и очередь в коридоре наводили уныние, заставляли испытывать смутную тревогу. Ну, а вопли девчонки откровенно пугали. Мы, все находящиеся в этом коридоре, в ловушке, из которой не выбраться. Каждый из нас войдёт в эту дверь, ляжет на жёсткую кушетку и будет вот так кричать и плакать. Интересно, о чём думала эта девушка, когда летела по городу в прозрачной сфере. Любовалась ли она клумбами и фонтанами? Наслаждалась ли видами ещё зелёных, благодаря вампирской магии, деревьев? Восхищалась ли пряничными домиками вампиров? А может, она сидела, закрыв глаза, в ожидании своей участи, понимая, что сегодня её жизнь оборвётся?

– Мне присудили 750 милилитров, – неожиданно заговорил долговязый очкастый парень в джинсовой куртке.

– Это чего такого ты натворил, сыночек?– вступила в разговор старушка.

– Да на зелёный свет поехал.

Парень считал своё наказание несправедливым, о чём свидетельствовало коричневое облако обиды с красными прожилками бессильной ярости.

– А не хрен правила нарушать, – зло усмехнулся мужик с бородой. – Давайте все вместе на зелёный гнать и детей своих убивать. Что тогда на планете настанет? Бардак, вот что!

– А ты тогда чего тут забыл, брат, раз такой законопослушный?– процедил синяк.

– На медсестру в больнице наорал. А она возьми да пожалуйся вампирам.

– А я обвесила одного дурочка, – решила поделиться своей историей старушка. – Даже не думала, что этот малохольный…

– А зря, мать не думала, зря.

Синяк рыгнул, от чего в узком пространстве коридора тошнотворно завоняло перегаром и гнилой капустой.

Белизна и пустота стен раздражали, от духоты начинала болеть голова. Нестерпимо захотелось на воздух.

Узнав о штрафе, отец ругался, но не столь сильно, как я могла ожидать. Причём, ругался, к огромному счастью, не на меня, а на вампиров, но посоветовал, отправиться в центр забора крови самостоятельно, не дожидаясь, когда за мной придут.

Город Корни, как и все другие города нашего государства, включая столицу, делился на две половины, человеческую и вампирскую. И если человеческая половина была сплошь застроена кирпичными и панельными домами различной высоты, а по дорогам сновали автомобили, то вампирская больше походила на картинку из детской книжки о гномах и принцессах. Милые одноэтажные и двухэтажные домики с разноцветными крышами были расположены на значительном отдалении друг от друга. Магия стихий не терпит тесного соседства. Улицы утопали в цветах. Разные, яркие и нежные, мелкие и огромные, они были кругом. Росли на клумбах, обвивали стволы деревьев, плавали в небольших прудиках. Как следствие, пахло в городе не бензином, а травой, водой и цветами. Прохожие скользили над землёй или парили в воздухе, от чего казались счастливыми и беззаботными. Хотя, наверное, у вампиров тоже есть свои проблемы. За всем этим я наблюдала из прозрачной сферы, несущей меня к Центру забора крови. Эти круглые летающие шарики, созданные магами воздуха из какого– то тонкого, но прочного материала, были единственным транспортным средством в вампирской части города. Их изобрели специально для людей, живущих с вампирами в качестве источников и гостей города– штрафников вроде меня.

– А тебе, деточка, сколько присудили?– участливо поинтересовалась старушка.

– Триста миллилитров, – машинально ответила я. Нет, сдавать кровь я ничуть не боялась. Просто хотело, чтобы всё это поскорее закончилось. Сидеть в коридоре было неприятно, да и мысль о том, что я пропускаю лекции, совершенно не радовала.

– Мало, – отозвался бородатый. – Небось, в школе на перилах каталась или на уроке конфеты ела.

Мужик сухо и натужно засмеялся, предлагая окружающим присоединиться, но никто его не поддержал, и смех быстро затух. Я, как можно злее, посмотрела на противного мужичонку. Ну вот, опять меня приняли за школьницу! Надоело!

– Не бойся, деточка, – продолжал мужик. – Кровь отдавать не страшно. Страшно другое – эмоционалка.

– Это точно, – живо подхватил синяк. – Не впервой тут оказываюсь. – После неё, такое ощущение, словно тебя наизнанку вывернули. А рыжий гад не жалеет никого. Вон, слышите, девка уже не орёт? Он с начала тебя психологически вымотает, а потом отправляет на выкачку крови.

Страх постепенно стал подкрадываться. А я ещё гордилась собой, своей смелостью. Удивлялась, что же так напугало мою Дашку?

– А зачем? – выдавила я из себя. – Для чего им это делать?

– Вот колхоз! – раздражённо выплюнул очкарик. – Им твой адреналин нужен, или кортизол. Для них наша кровь без достаточной концентрации гормонов, что для нас водка без спирта.

Дверь распахнулась, и в коридор выехала каталка. Под белой простынёй лежало мёртвое тело. То, что девушка мертва, не оставалось никаких сомнений. И, если люди, сидящие в коридоре, шёпотом спорили, строили предположения, то мне сразу стало ясно, что жизни в теле больше нет, нет того огня, присущего всем живым. От тела исходил могильный холод и тьма, непроглядная, безликая, пустая и гулкая.