Леса дриад, по слухам, вообще были на имперских дотациях… А вот эльфам в составе империи не сиделось. Вернее, простых остроухих все устраивало, а вот их правителя, принявшего ясеневый венец из рук предыдущего владыки, не очень. Потому он выставил светлейшему императору ультиматум: или признание независимости эльфийских земель, или…

Войны не случилось. Потому как правитель перворожденных все же осознал: эльфы хоть и сильнее, и мудрее, и вообще — светлейшие и круче драконов, но… людей банально больше. И размножаются они быстрее перворожденных. А ресурсов у эльфов не так уж и много. Так что решительное форсирование приведет лишь к тому, что протест остроухих подавят и обложат их земли еще большими налогами, чтобы впредь неповадно было восставать.

Но эльфы не были бы эльфами, если бы не решили добиться своего иным способом. В ход пошли интриги и борьба за умы. Расчет был прост: чтобы люди сами захотели отделиться от пресветлых. И все бы ничего. Но оказалось, что за тысячу лет многие остроухие покинули исконные земли и расселились по империи. В том числе и родители Эла. А когда двадцать лет назад тщательно разжигаемая вражда вспыхнула ярким пламенем, то мой новый знакомый на своей шкуре почувствовал, что значит быть нежеланной персоной в высшем свете. Его семья начала стремительно беднеть: люди отказывались заключать сделки с его отцом, лишь увидев острые уши.

Подозреваю, что и в землях эльфов происходило то же самое, но уже с человеческими торговцами.

— Так ты попал в академию, потому что твоя семья обеднела? — шевеля полностью зажившей ногой, уточнила я.

— Нет, — огорошил меня Эл, — здесь я очутился от большой любви.

— От любви — причем ее размер не важен: большая, маленькая? — обычно дети появляются… — Я усмехнулась.

— Да что ты понимаешь! Дети-дети… В любви главное — чтоб без брака. — Эл озорно улыбнулся. — Хотя отец Люсинды уверял меня в обратном. И я тебе скажу, убедительно так у него получалось. Может, потому, что в это самое время он приставил к моему горлу меч.

Солнце, на миг выглянувшее в рваный просвет между туч, заиграло в его серебристых волосах, и я поймала себя на мысли: а хорош, бездна его раздери, этот ушастый. Несмотря на утонченность, его красота не была жеманной, напускной. Мне даже на миг показалось, что чуть заостренные черты лица — это удачная личина мягкого юноши. Но, пожалуй, такой вряд ли смог бы выдержать здесь. Хотя… Если вспомнить Гарди…

— Меч к горлу — это, конечно, весьма убедительный аргумент. Другой вопрос: как ты напоролся на такую интересную проповедь?

— Как и большинство парней: через окно женской спальни. Люсинда была девушкой хорошей. Я — еще лучше. И у нас случилась удивительная ночь…

— Ты рассказываешь это таким тоном, будто себя рекламируешь. — Я невольно хихикнула.

— Как ты могла подумать!

Эл возмутился столь искренне, что я поняла: нагло врет! И причем столь виртуозно, что сразу становилось понятно: этот перворожденный живет среди людей очень давно. Потому от сородичей у него была разве что внешность, а вот манера общения — исключительно человеческая. А не как водится у этих остроухих, когда от каждого сказанного ими слова вымораживает ветром, дующим с вершин эльфийской надменности.

Мой лекарь между тем продолжал:

— В общем, рано утром меня ждал отец Люсинды и ультиматум: либо я буду мертвым (к слову, перерезанное горло мне не идет, да и с моим гардеробом плохо сочетается), либо женюсь на его опороченной дочери. Я, правда, не стал тогда возражать ему, что был не первым, кто опорочил его невинный цветочек, и, подозреваю, далеко не последним… В общем, мне пришлось согласиться.

— Но свадьба так и не состоялась? — Я начала натягивать на ноги сапоги: все же вечерело и пора было идти на ужин, после чего возвращаться к себе в комнату.

— Увы, — печально выдохнул эльф.

— Паяц, — хмыкнула я, пытаясь встать.

Эл протянул мне руку, помогая подняться.

— Не без этого. Тем и нравлюсь девушкам…

— К тому же скромняга… — усмехнулась я.

— У меня еще есть много достоинств.

— Только мне их все не показывай! Договорились? — Я, смеясь, отреклась от сомнительной чести.

Эл прищурился, а я подумала: вот так, шутка за шуткой, и рождается дружба. Ведь чувство юмора объединяет людей гораздо лучше, чем политические взгляды или принадлежность к одной расе.

— И ты права, моя пифия, свадьба не состоялась. Мне повезло: пришел приказ императора. Правда, вестник отчего-то слегка запоздал в дороге… Но главное — мне надлежало немедленно прибыть в Военную магическую академию объединенных земель. А сама же знаешь — курсанты до выпуска не имеют права жениться, впрочем, как и после… Ну разве я мог ослушаться воли владыки?

— Полагаю, что ты был самым радостным светлым, который поступил в академию?

— И самым последним, — усмехнулся Эл.

Мы незаметно дошли до столовой, грязные после полигона и голодные, как целая стая саранчи. Только вот на ужин нас ждало блюдо пустой пшеничной каши.