Тетка — моя главная подруга и советчица. И вот, собственно, к ней я сейчас и отправлялась. Жили мы с ней на разных концах города, поэтому я велела запрягать, а сама быстренько переоделась. Можно было, конечно, по— другому. Но… об этом после….

Через сорок минут я уже просила дворецкого Гилберта доложить о себе. Графиня отдыхала после обеда и была не одета. Что же, подождем. Наконец, прошла звуковая волна шуршащего шелка, и тетка предстала передо мной.

— О, Ди! Рада тебя видеть. Как ты, дорогая? Прости, что не приезжала к тебе эту неделю. У меня новый роман! Дорогая, это нечто. Молод. Красив. Умен. Ой, извини, я все о себе и о себе. Давай рассказывай. Как ты?

— Тетя! Это конец! Это катастрофа! Ко мне сегодня приходил граф ле Мор.

— Как граф ле Мор? — тетка картинно схватилась за грудь, где по идее должно было быть сердце. — Он же умер! Или он явился к тебе призраком? И как? Что он сказал?

— Какой призрак, тетя? А-у-у! Вам пора перестать читать всякую ахинею. Настоящий граф ле Мор. Старший. Тот самый.

— О-о-о, дорогая, — выдохнула тетка и уселась с размаху на кушетку. — Он жив?

— Жив, здоров и даже не хворает.

— И что же ты собираешься делать? Что он хотел? Жениться?

— Да нет, я так поняла, что женитьба его тоже не устраивает. Он хочет Источник.

— О-о-о. И как же теперь быть?

— Ну что вы заладили, тетя, — «ооо» и «ооо»? «Окать» я и сама умею, — с теткой я обращалась панибратски, впрочем, как и она со мной. — Я у вас хотела спросить совета. Как я ему отдам его Источник, если мы с Хельмутом соединились? Ну, а свой, я ему точно не отдам.

Тетка истошно зазвонила в колокольчик. Я вздрогнула, и этот пронзительный звук вернул меня к реальности. Вошла горничная.

— Нелли, принеси-ка, нам коньячку, — распорядилась тетушка.

Я закатила глаза. Тетя в своем репертуаре! Она все сложные вопросы в жизни решала с помощью коньяка. Если вопрос решался положительно — значит, виват! Помог! Друг, советчик и брат! А если не так, как хотелось бы, значит: «Последняя — рюмка — явно — была — лишней».

Сколько раз я слышала от тети Ви эту фразу! Но…выводы не делались. Привычка оставалась в фаворе, а мне не хотелось давить на тетку. Любила я ее!

Буквально через тридцать секунд горничная внесла поднос с волшебной для тетки жидкостью. А что? Все домашние были в курсе предпочтений хозяйки и, наверняка, держали волшебное зелье в шаговой доступности.

Графиня ле Шосс сама плеснула янтарной жидкости по фужерам, сделала изящный глоток, зажмурилась от удовольствия и продолжила свой допрос:

— И что ты ему сказала, Ди?

— Ну, примерно, то же, что и вам, тетя.

— А он?

— А он сказал, что в любом случае по контракту вернет себе Источник своей семьи, а если два наших Источника слились, то это даже лучше. Заберет все, что есть.

— И что ты собираешься делать, дорогая?

Я уселась, наконец, в одно из кресел, бессильно уронила руки на колени, опустила плечи, глубоко выдохнула и уставилась на носок своей туфли.

Хельмут ле Мор — мой бесценный безвременно ушедший муж был младшим братом Вернера. А бесценным он был, потому что слушал меня, раскрыв рот, и во всем мне потакал. Вот уж из кого я могла веревки вить, применяя всякие женские уловки, играя перед ним — то одно, то другое. Но играть— то меня учить не надо, потому что только это, наверное, я и умела делать хорошо.

По идее, я должна была сочетаться законным браком со старшеньким. Но на момент моего совершеннолетия и вступления в силу контракта, старшего брата мотало где-то между нашими пятью континентами. И только Бог знает, где он был, поэтому я и вступила в брак с Хельмутом ле Мор — младшим. Все законно, благородно и предсказуемо.

Уступив уговорам папеньки, я поехала жить к мужу в соседнее государство — Лидию. Пожили всего ничего. Как скучно мне было с Хельмутом, но, видит бог, я старалась! Потом Хельмут заболел и перед смертью изъявил желание отдать силу своей семьи мне. Я не особо сопротивлялась, конечно. Знала бы, к чему это приведет!!! Теперь что?

— Я сказала, что через месяц выйду за него замуж, — мрачно заявила я тетке.

— Ну, и в чем дело? Выходи! Он не понравился тебе?

— Тетя, — простонала я, закрывшись руками, — у меня только— только все устоялось, вы же знаете. Я, наконец-то, стала актрисой. Готовиться грандиозная премьера, где у меня главная роль. Я хочу эту роль! Аристократкам нельзя играть на сцене. А тут все сложилось одно к одному. У меня Дар, я — вдова, могу менять лица, никто меня не контролирует. Был бы жив папенька, я бы договорилась с ним так, как мне надо. Какой брак? Мало мне было Хельмута? Я много чего слышала о Вернере от бывшего мужа: кротость и покладистость не являются его добродетелями.

— Ты знаешь, я тоже наводила о нем справки. Все говорили, что он смел, бесстрашен и мужественен, — задумчиво протянула тетя Ви. — Это ли не качества для мужчины? Поверь мне, дорогая, слабый мужчина быстро надоедает. Из двух моих браков и опыта с более сорока любовниками, смело могу тебе сказать, что я запомнила только тех, кто были настоящими мужчинами.

— Тетя, мне вообще не нужен муж. Как вы этого не понимаете? Как я могу скрывать от рядом живущего человека свою двойную жизнь? Мне репетировать надо. Мне внезапно исчезать надо. А тут муж. Ненужные приемы, ненужные отношения. Дети, наконец, когда супруг захочет. Что мне делать? Я только — только расслабилась. Какого труда мне стоило придумать себе новый образ, сделать документы, пройти отбор в королевский театр. А теперь что? Все коту под хвост? Нет. Мне нужно, чтобы он сам от меня отказался. Как?