Мы поднимались по лестнице молча и величественно. Но каких сил мне это стоило! Меня разрывало изнутри любопытство. Мне хотелось все посмотреть, потрогать и покрутить головой. Но ударить в грязь лицом я не могла, так что просто зарабатываю косоглазие, дабы не посрамить мужа.

Наконец, ступеньки закончились, и я смогла слегка выдохнуть, что не запуталась в подоле и позорно не кувыркнулась с лестницы. Орлайн бы меня, конечно, удержал, но махание руками, аки ветряная мельница статуса бы в глаза окружающих мне не прибавило.

На пороге стоял солидный мужчина со свитком длинной до самого пола. Как только мы поравнялись с ним, он проверил, есть ли мы в списке, сравнив наше приглашение и свой лист.

— Лорд Орлайн лим Харитал и его супрга! — громогласно провозгласил мужчина и стукнул посохом так, что я чуть не подпрыгнула от испуга.

Тут же появился мальчик лет двенадцати.

— Это Готил, — произнес мужчина, — ваш сопровождающий на сегодня. Прошу проследовать за ним в Залу.

Мы вошли в двери и оказались в сказке. Здесь все сияло, сверкало, искрилось, переливалось, и было насыщенно красотой и роскошью. Всюду позолота и мрамор, резные узоры и замысловатые завитушки.

Перед моим взором предстал невероятных размеров холл. Напротив двери, в которую мы вошли, находилась лестница из белого мрамора такой ширины, что на ней бы разъехались две кареты. Перила ее были витыми и украшены золотом. Доходя до противоположной стены, она делилась надвое. На стенах висели портреты прежних правителей. Часть из них я знала еще по урокам, что давал мне учитель, которого нанял мой супруг. Орлайн вообще много уделял внимание моему обучению, будто мне это когда пригодиться! Зачем мне, замарашке из лесной глуши уроки этикета? Что бы один раз показаться перед королем? Да я и без этого прекрасно бы прожила. Учитель у меня был великолепный! Он и музыке меня обучал, и танцам, и этикета. Я никогда не понимала, зачем столько заморочек мне? Ладно, танцы мне еще нравились, особенно когда занятия проходили в паре с Орлайном. Он был прекрасным партнером! Уверенно вел в танце, поддерживал, когда сбивалась, и мягко выравнивал в такт музыке. Правда делал это все с каменным лицом, словно это ему не очень-то и нравилось, но выбирать не приходилось.

Пол был выложен серой гранитной плиткой, украшенной белыми и черными вставками. Красиво, бесспорно, но я люблю ковры, как у нас в замке. Там и босиком можно пробежаться не заморозив ножки. А здесь? Только в туфлях пройтись мирно и чинно. А на потолке были такие огромные люстры, что королевская семья имела все шансы разориться на свечах. Это понятно, они должны быть первыми во всем, но экономку их жаль, она ж за голову, наверно, хватается, когда оплачивает освещение. Кроме свечей здесь были и магические светильники, но их было не так много. Выглядели они как пламя от факела, только разных цветов, в основном белый, голубой и золотистого. Более того они имели разные формы: круга, квадрата, сферы, конуса треугольника и многих других. Еще они словно танцевали, выписывая замысловатые линии. Я таких не видела, мы такие не использовали, почему-то. Хотя чего я удивляюсь? У нас ни разу не было гостей за все время моего замужества. Мой учитель — единственный человек, который был временно приглашен для моего обучения.

— Прошу, вот сюда, — указал паренек на лестницу.

Я невольно вздохнула, потому что лестница в моем платье — это настоящее испытание. Ладно, держу мужа под локоток и если что, падаем вдвоем. Хоть не так обидно будет. И лучше, если я окажусь сверху.

Сверху доносилась музыка и шум голосов. Топота не было, а значит и сам бал еще не начат. Так что мы вовремя.

Пока поднимались по лестнице, муж, положив свою ладонь на мою руку, которой я за него держалась, тихонечко произнес:

— Хватит трястись, как осиновый лист. Вон, руки уже ледяные! Все будет хорошо. Мы станцуем два танца и уедем домой.

Вот что за муж у меня такой?! Даже не предложил остаться подольше, если мне понравится. Хотя если учесть его последнюю встречу с принцем, то становится понятно его стремление поскорее покинуть столь прекрасное место. Может он и прав, что так торопится. Мне, конечно, хотелось бы полюбоваться балом, нарядами, пообщаться с людьми, но с другой стороны у меня сын дома наедине с Василис.

Как только подумаю об этом, так сразу становится понятно, что мне и одного танца много. Я бы прям сейчас рванула домой впереди кареты. Но кто ж меня пустит?

Остановились мы перед огромными резными дверями, которые охраняли поддраконы. Рядом с ними стоял старик — герольд. Готил подбежал к нему и что-то сказал. Старик кивнул и ударил деревянным посохом по двери и та, словно по волшебству, открылась. Теперь меня затрусило так, что если бы все так же не придерживал супруг, то я бы уже давно лежала.

Как только двери открылись нараспашку, герольд, ударив три раза посохом об пол, произнес наши имена и титулы. Голос был настолько звучным и громким, что даже смог пересилить музыку и гомон разговоров. А может это была и магия.

Все разом обернулись на нас, и стало как-то очень тихо. Столько народу в одном месте я не видела еще ни разу! И только когда муж потянул меня внутрь, я поняла, что застыла статуей на входе. По ходу движения перед нами расступались, давая дорогу и как-то уж очень опасливо поглядывали на Орлайна. Но тот сохранял ледяное спокойствие, словно так и должно быть.