— Нисвоорк?

— Добрый день, Ольга Андреевна, — прозвучало недопустимо близко и мою руку накрыли мужские пальцы. — Не бойтесь, это всего лишь я. Прошу извинить за визит без предупреждения, но раньше никак не получалось, да и сегодня удалось вырваться буквально чудом. Надеюсь, вы не против небольшой прогулки в моей компании?

Чем больше слов, тем меньше смысла. Растерянно пожала плечами, аккуратно вытянула ладонь из- под мужских пальцев и тихо поинтересовалась.

— Зачем?

— Хочу извиниться, — так же тихо ответил полуволк, заводя машину. — Надеюсь, вы меня простите.

Ответ ничего не прояснил, но я не почувствовала лжи. Если он о том случае в кафе, то оно не стоит всей этой таинственности. Ну нахамил… Бывает. Или его это так гнетет? Я никогда не была великим психологом, порой не получалось разобраться даже в самой себе, так что сейчас откровенно не понимала происходящего. Это раздражало. Ехали мы недолго, минут пятнадцать. За это время я успела успокоиться, немного освоиться, и как бы глупо это ни звучало: обнюхаться и осмотреться. Дорогое авто насквозь пропахло своим владельцем, чей запах показался мне весьма привлекательным. Пахло чистым мехом, капельку очень приятным дезодорантом, немного горячим металлом. Самаэль посадил меня на переднее сиденье, и я могла беспрепятственно глядеть в окно, но слишком быстрое мелькание размытых серых силуэтов раздражало, и я предпочитала осматриваться внутри, не обходя вниманием и водителя. К сожалению, он как и все остальные, оказался для меня размытым серым пятном без привычных гуманоидных признаков. Странно. Почему тогда я сумела рассмотреть Самаэля? Только ли потому, что сняла очки? Или из-за его собственной уникальности? Предположение показалось мне стоящим, и я уделила ему толику внимания. И вообще, чем черт не шутит? Сняла… но ничего не произошло, пятно по имени Нисвоорк не изменилось.

— Приехали, — авто мягко затормозило и ай-тишник заглушил мотор. Повернул голову ко мне, замер и странно напряженным тоном, в котором проскользнули рычащие нотки, поинтересовался. — Ольга Андреевна? Что-то не так?

— Не так, — грустно улыбнулась я, наконец, вспомнив и этот запах, и этот рычащий тон. — Всё не так. Это ведь вы там были?

— Там? — фальшиво удивился Нисвоорк, но я услышала в этом слове не только ложь, но и легкую панику.

— Там.

Моя улыбка стала спокойнее, шире и многозначительнее. Всё-таки иногда хорошо чуять чуть больше, чем ничего.

— Я сейчас попрошу глупость, но вы её исполните. Хорошо?

Мужчина настороженно молчал, явно опасаясь просьбы, но я окончательно уверилась в своих предположениях и слегка подалась вперед. Нашла на ощупь его плечи, старательно всмотрелась, как мне показалось, в лицо собеседнику и, безуспешно сдерживая нервное хихиканье, озвучила просьбу.

— Лизните меня в щеку. Левую. Два раза.

— Не буду, — с легкой обидой буркнул явно шокированный ай — тишник. Немного помолчал, а затем буркнул вновь. — Да, это был я. Но лизать вас не буду.

— А если я попрошу, пожалуйста? — меня уже откровенно разбирал смех. — Знаете, я всегда хотела собаку. Большую такую, лохматую…

— Я не собака, — глухо рыкнули мне в лицо, но попытки отстраниться и убрать мои руки не последовало, так что я решила, что если наглеть, то по полной.

— Ты волк. Я знаю.

Слова подбираться не желали, сама ситуация становилась всё нелепее, между нами стояло столько недоговоренностей, да и в целом мы были едва знакомы, что со стороны я наверняка казалась обезумевшей нахалкой, но всё это перечеркивало моё Знание. Я знала. Просто знала.

— Я волк лишь наполовину… — разрезав тишину, окутавшую салон, вдруг тихо и с какой-то странной обреченностью произнес Нисвоорк. — И наполовину демон.

— Неправда, — с неуместной улыбкой я отрицательно качнула головой. — Невозможно быть демоном наполовину. Демон — это приговор. Это адская печать подчинения своему создателю на том месте, где у нас находится душа. Так что ты совсем не демон, просто слегка видоизмененный волк, пахнущий горячим металлом. Поверь мне, я знаю. Я теперь знаю столько всего, что иногда боюсь этих знаний. Они приходят ко мне отовсюду. Без спроса, без разрешения. Секунду назад их не было, а вот они уже есть и бесцеремонной гомонящей толпой ломятся в мой мозг. И тогда я говорю и делаю очень странные вещи…

Моя правая рука отправилась в путешествие, миновав плечо, шею и остановившись на щеке, которая удивила меня своей шелковистой мягкостью. Он побрился… Как мило.

— Ольга Андре…

— Оля, — бессовестно перебила я майора, которого откровенно пугали мои незапланированные действия и чьи очертания, наконец, стали проявляться более четко. Теперь я видела не только силуэт, но и черты его лица. — Меня зовут Оля. Для тебя

— Оленька. Я сейчас буду делать то, за что мне потом будет стыдно до безумия, но если не сделаю, то всю оставшуюся жизнь буду об этом жалеть. Ты только не мешай…

Его губы были очень теплыми. Опасение, недоумение, изумление — жгучий коктейль, который изменялся каждую секунду, наполняясь невообразимой нежностью и желанием. Он как терпкий коньяк покалывал губы, как игривое шампанское будоражил кровь и как чистый спирт отключал мозги. Я впервые в жизни целовала едва знакомого мужчину. Сама. Он даже не был человеком… Но разве это имеет значение, если я и сама больше не человек? Если его горячие губы дарят мне своё тепло, а его руки крепко обнимают мою талию, не позволяя упасть? И меня это не пугает, не удивляет и не смущает, а наоборот — рождает в душе ни с чем несравнимое ощущение полета. За одно это я готова…