— Я тебе все покажу, — забрал он у меня миску с начищенными овощами, небрежно сполоснул их в чистой воде и закинул в горшок, где уже лежало мясо. Пробежался взглядом по полкам, где стояли банки с какими-то непонятными надписями, взял одну, другую, понюхал и кинул по щепотке из них в горшок. Накрыл горшок крышкой и, открыв дверцу большой плиты, засунул его на почти прогоревшие дрова.

— Все! У нас есть полкруга, пока оно приготовится! Пойдем в гостиную, я расскажу тебе об основных принципах охоты.

— Мы же еще салат хотели сделать?

— Сегодня обойдемся без салата. Значит так, — подхватил он меня на руки, — драконы никогда не поедают свою добычу сразу. Сначала ее надо приготовить.

Меня опускают на диванчик в гостиной и начинают расстегивать пуговицы на рубашке:

— Прежде всего, надо избавиться от всего лишнего.

— Ал! — смеюсь я и пытаюсь отбиться от его рук.

— Если добыча продолжает сопротивляться, ее надо обездвижить, — и меня «обездвиживают» поцелуем.

— Потом необходимо найти самое вкусное место, — дорожка поцелуев спускается по моей шее, чуть задерживается на груди, спускается на живот… Когда он добирается до моего пупка, я хихикаю… Потому что мне щекотно!

— Добыча не должна смеяться во время приготовления…

— Ал, тебе не кажется, что там что-то горит? — принюхиваюсь я.

Небрежный жест рукой в сторону кухни, там что-то грохает и шипит.

— Ал, что ты сделал?

— Потушил огонь. Добыча, не отвлекайся!

— Я не хочу быть «добычей»! Я хочу быть «охотником»!

— Что бы стать хорошим «охотником», надо сначала побыть «добычей»… — меня вскидывают на плечо и уносят в спальню, где-то по дороге, теряя мою юбку…

— И диванчик в гостиной не слишком удобен для финального приготовления блюда, да и запах там какой-то неприятный…

— Ния, по-моему, полкруга уже прошло… Пойдем, посмотрим, что там с нашим мясом…

— Ал… А давай ты один сходишь, а то после твоего колдовства что-то мне боязно на кухню заходить… — натягиваю я одеяло, не открывая глаз.

— Ну, уж нет! Во время охоты кто-то должен мне спину прикрывать! — вскидывает меня на плечо Алок.

— Ал! Отпусти! — смеюсь и пытаюсь вырваться.

— Не рыпайся, а то уроню! — прижимает он меня еще крепче, потом делает еще несколько шагов по комнате и медленно ставит меня на пол перед собой, протягивает мне валявшуюся на спинке диванчика рубашку:

— Одевайся, любимая, и пойдем все-таки поужинаем, а то твоя Васька совсем обессилеет и не сможет завтра взлететь…

Мы вошли на кухню… Там было подозрительно чисто и прибрано — вся посуда, что была оставлена нами на столе, перемытая, стояла у раковины, горшочек с мясом томился на плите, а стол был накрыт к ужину… И даже салат был нарезан и приправлен маслом… Я недоуменно уставилась на Алока.

— Ну, вообще-то Мей обещал домового оставить… — протянул он, оглядывая кухню и засовывая нос в горшочек на плите, — Божественный запах…

— Ал, ты же сказал, что здесь никого…

— Ну, да… Домовой только на кухне и только, когда нас нет… Садись! Сейчас мясо тебе положу!

— Алок…

— Да, дорогая?

— Я вот все думаю… А как мы с воздуха будем на кабанов охотиться, они же в лесу живут…

— Ну, наконец-то! — рассмеялся Алок, — А я все ждал, когда же ты это спросишь!

— Ты совсем меня запутал! Ты же сам сказал, что охотятся тут на лис и кабанов…

— Ния, ну тут же не только драконы охотятся…

— А на кого тут драконы охотятся?

— Можно на косуль или оленей.

— Не, их жалко… У них такие глаза грустные…

— Интересно, а как ты в Северных горах охотилась? Там у многой нечисти тоже глаза очень выразительные…

— Там другое дело… Там мы жителей спасали…

— Что ж, в таком случае, придется спасать твоих косуль и охотиться на бронетаров…

— На кого?

— Это такая местная животинка… Представь себе огромного быка, покрытого мощным панцирем, да еще и плотоядного. Он практически неуязвим.

— И как же на него охотятся?

— Это любимая охота эльфов и драконов… Эльфы умудряются попасть стрелой в глаз — единственное поражаемое место.

— А драконы?

— А драконы поступают проще. Необходимо схватить бронетара, поднять его повыше и бросить…

— Ал… Чего-то мне уже не хочется на охоту…

— Хорошо, — рассмеялся Алок, — завтра просто полетаем…